Стрельцы на зверя в Черниговской губернии
Громадные пущи и леса Черниговщины побуждали власти гетманщины поддерживать «стрельчий» промысел. Первым принял стрельцов под своё покровительство Черниговский полковник Дунин Борковский. Он поставил их в ряды привилегированного «товарищества», затем многие гетманы своими указами подтверждали права и вольности стрельцов. Стрельцам для добывания зверя и птицы был открыт доступ во все леса и пущи Черниговской губернии, в чьих бы владениях они не находились. Было разрешено устраивать там приманки, ставить силки, стрелять зверя и птиц; за это стрельцы должны были доставлять дичь ко двору полковничьему, гетманскому и даже царскому. К примеру, в царствование Анны Иоанновны для пополнения придворных зверинцев стрельцы должны были доставлять в Петербург, конечно же, в живом виде, диких коз, сайгаков и кабанов.
Зверей стрельцы убивали, иногда затравливали собаками или ловили сетями и тенетами. Все необходимые приспособления для этих целей, а также ружья, порох и прочее стрельцы должны были иметь свои. Никто из обывателей не должен был чинить стрельцам при охоте никаких помех; напротив, как и охотникам на бобров, население доставляло стрельцам провизию, когда они углублялись в леса, и подводы для доставки затравленного зверя.
По ведомости Экономической канцелярии, в первой половине ХVIII века в Черниговской губернии (Черниговская область) стрельцов числилось 211 человек, из них большее число приходилось на Городню – 68 человек. Натуральная повинность стрельцов заключалась в доставке звериных шкур и мёда. Они должны были вносить по 20 шкур куницы и 10 пудов (160 кг.) меда ежегодно, а когда куница стала исчезать они должны были « доставлять по 20 лисьих, да, кроме того рысьих, сколько по промыслу их стрелечому можно буде добути». С уменьшением количества зверя натуральная повинность была переведена в денежную; в 1756 году стрельцы уплачивали за возможность охоты 393 рубля 84 копейки серебром.
Принадлежа к казацкому сословию, стрельцы, помимо своей натуральной повинности, несли и общенародные, казацкие: участвовали в военных походах, представляя собой нечто вроде гетманской гвардии. Позднее, Генеральная Канцелярия, стимулируя стрельцов к добыче зверя, предписывала сотникам и полковникам, стрельцов без указа Канцелярии «не употреблять ни в какие наряды».
С уничтожением гетманской власти, стрельничий промысел, как и бобровый, начал угасать, и к концу ХVIII века прекратился совсем. В июле 1800 года Правительствующий Сенат рассмотрел дело о бобровниках и стрельцах и определил: быть им в числе казённых поселян, лишив их тем самым привилегий охотничьей «касты», переведя в разряд обычных «государевых крестьян».