Кальміуська паланка ( Сторінка 5 з 5 )

Давно уже ничего маленького не писал. Надо немного развеяться.

Летом 1696 года Петр I таки смог взять Азов. Занятый русским гарнизоном город стал центром притяжения для самого разного приходящего туда люда. Например, по состоянию на апрель 1697 года в бывшей турецкой крепости Лютин на Мертвом Донце вместе квартировали два наемных отряда – из донцов и запорожцев (позже их развернут в два отдельных полка Азовских казаков, донцов оставят в Лютине, а запорожцев переселят в новопостроенный Петровский город напротив Азова). В XVI томе сборника Гусева (с.20-21) приводится один случай, о котором хотелось бы рассказать. Один момент мне там не понятен.

19 апреля атаман запорожцев Матвей Степанов (позже он станет первым полковником этого казачьего полка) привез из Лютина в Азовскую приказную избу 23 вновь пришедших запорожца и одного беглого невольника. Днем ранее они приплыли в лодке с запада вдоль северного берега Азовского моря (вероятно не к самому Лютину по Мертвому Донцу, а просто встретили дозор лютинских казаков где-то на взморье). На допросе они показали, что являлись остатками двух групп людей, которые с разными целями и разными путями шли в Азов.

Атаман пришедших запорожцев Гаврила Михайлов рассказал свою историю. Что примерно за 4 недели до того четыреста конных запорожских казаков пошли из Сечи наниматься на службу в Азов. На Берде на них (вероятно на привале?) напали крымские татары. Тех было человек с 200 или больше, и они имели три маленьких пушки (?). Татары разбили казаков, захватили всех их лошадей, да еще трех казаков взяли в плен. Большая часть запорожцев разбежалась и повернула опять в Сечь. Но 23 казака, вместе с атаманом Гаврилой решили продолжить свой путь в Азов. Поскольку лошадей у них уже не осталось, то они «взяв в реке Берде лотку, пошли до Азова морем». Каким именно образом (добровольно и взаимовыгодно или не совсем) лодка перешла от полтавчан к запорожцам – в документе не проясняется. И если первая часть рассказа Гаврилы вызывает некоторые сомнения (возможно, беспочвенные), то насчет лодки, которую они взяли на Берде, его показания подтверждаются показаниями их попутчика.

Приехавший с ними невольник показал, что его зовут Лукьяном Дорожевским и что он донской казак станицы Дурновской города Черкасска. Попал в плен он 15 лет назад в Предкавказье, потом его несколько раз перепродавали в разные населенные пункты. Последние десять лет он прожил в селе Удереда (в другом месте текста – Дереда, вероятно где-то в восточном Крыму?) у татарина Слама. Здесь его хозяин женил Лукьяна на взятой под Чугуевым рейтарской жене Марье. С ней он прижил дочь «по-татарски прозванием Кандавлет». Когда до их села дошли вести, что Азов захвачен русскими, Лукьян сговорился еще с двумя невольниками – волошанином (вероятно, румыном) Васильем и львовянином Степаном – попытаться туда сбежать. В начале марта («а тому ныне шестая неделя») они втроем сорвались в побег. Два дня они шли по льду Азовского моря, после чего Василий не выдержал, и повернул назад в Крым. А Лукьян со Степаном в конечном итоге примерно к концу марта-началу апреля смогли добрести «до устья реки Камеус» (надо полагать - Кальмиус). Здесь им, наконец, повезло. «И на той де реке» они встретили полтавских казаков, собиравшихся возвращаться обратно в Полтаву. Насколько можно понять из очень лаконичного текста документа, по всей видимости они здесь тогда заканчивали рыбачить. Полтавчане наняли Лукьяна возницей на воз, и он вместе с ними поехал в Полтаву. Изрядно отощавший Лукьян, который все-таки упрямо хотел идти в Азов, вероятно слишком натерпелся в пути и не смог на тот момент заставить себя опять остаться один в безлюдной степи. Поэтому он тоже увязался с обозом полтавчан и отстал от него только на Берде, где был лагерь и пристань полтавских же рыболовов. То есть, если Камеус = Кальмиус, то Лукьяну пришлось сделать изрядный крюк обратно к Берде. «А он де, Лукьян, остался на реке Берде на пристани полтавских казаков у рыбных ловцов, и жил у них недели з две». Немного отъевшись, он все-таки продолжил свой путь в одиночестве и отправился пешком вниз по течению реки («и пошол подле реки Берда»). Похоже, он ушел от лагеря рыбаков незадолго до того, как туда притопали остатки запорожского отряда. Запорожцы каким-то образом заимели здесь лодку (добровольно и взаимовыгодно или не совсем – источник не сообщает). И отправились в ней вниз по реке:  «и наехали де на него на усть реки Берду к морю запорожские казаки дватцать три человека». Они забрали Лукьяна с собой, и все вместе они отправились по морю в сторону Азова.

Вот как раз вопрос о пристани полтавчан на Берде и хотелось бы обсудить. Я бы меньше удивился, если бы сообщение о ней встретилось хотя бы на пару лет раньше. К концу XVII века украинцы и крымцы уже довольно неплохо научились мирному хозяйственному сотрудничеству. Но, естественно, эта положительная тенденция в военное время не действовала. А на дворе стоял 1697 год, третий год войны. Подозреваю, что в данном случае сыграл свою роль другой фактор – после двух походов русских войск на Азов – уцелевшие кочевники увели свои улусы и стада на запад, в сторону нынешней Херсонщины, и Северное Приазовье от них почти очистилось. Вероятно, полтавчане как раз этой возможностью и воспользовались.

Сама пристань на Берде была, скорей всего, временной, сезонной. В апреле как раз идет массовый заход рыбы (преимущественно красной рыбы и сулы) на нерест в местные реки. Выходили ли полтавские рыбаки во время того промыслового сезона на море или лодка им была нужна исключительно для лова на реке – из источника не видно. Понятно лишь, что сама эта пристань располагалась довольно далеко вверх по течению от устья реки (что для морских ловель было бы не совсем удобно). Но, все-таки, для того, чтобы устраивать пристань и свой лагерь в этих местах – у полтавчан должны были быть очень крепкие … гхм… нервы. Даже в самых густых зарослях камыша и тростника – надежно спрятать свое долговременное присутствие было не реально. Вероятность того, что признаки их присутствия попадутся на глаза кому-нибудь из враждебных ногайцев – был очень существенной. А время было военное (разгром крупного запорожского отряда тому подтверждение)… Нужно было очень любить свою работу и деньги, чтобы так рисковать. Не исключено, что полтавчане уже как раз сворачивались, что и определило уход оттуда Лукьяна. В таком варианте лодка могла быть просто припрятана где-то в камышах для следующего сезона. Но это уже не уточнишь… Больше известий об этой пристани полтавчан на Берде в тот период – мне пока не попадалось. Вполне возможно, что после того она была окончательно заброшена. Нужно еще искать в документах. А вот запорожского присутствия и влияния в Северном Приазовье в тот период – данный сюжет также не показывает, промежуточных собственных баз запорожцы на своем пути в Азов не встречали.