36

Re: Кальміуська паланка

о и пише:

Все зрозуміло -  і глумливий тон і «одобрямс» у вигляді лайків

Уважаемый о и, а по содержанию и смыслу самого ролика - у Вас вопросов не возникло?  smile

А степная трава пахнет горечью...

37

Re: Кальміуська паланка

Если я все то же самое распишу в серьезном ключе - Вы согласитесь с моим утверждением, что авторы этого мультфильма имеют весьма слабое представление о татарско-казацком периоде истории Мариупольщины?  wink

А степная трава пахнет горечью...

38

Re: Кальміуська паланка

Вельмишановний LV_marДайте краще посилання на джерела, в першу чергу архівні, з якими Ви особисто працювали, або працюєте на даний час. А то боюся, що "расписать в серьезном ключе" у Вас просто не вийде. І це я не стільки про зміст Ваших студій, скільки про Ваш стиль написання.
З повагою.

Thanks: О.І., mike.kilo2

Share

39

Re: Кальміуська паланка

LV_mar

Серія роликів з вибраною формою подачі адресована для молодих людей.
А ваш глумливий тон стосовно Українського інституту національної пам’яті — це класичний прояв методів «гібридної» війни з використанням соціальних мереж,  блогів і т.ін.
Він добре лягає в канву нагнітання істерії та агресивної пропаганди, які знову останніми тижнями переповнили російські медія.

Thanks: Ivan, mike.kilo2

Share

40

Re: Кальміуська паланка

о и пише:

LV_mar

Серія роликів з вибраною формою подачі адресована для молодих людей.
А ваш глумливий тон стосовно Українського інституту національної пам’яті — це класичний прояв методів «гібридної» війни з використанням соціальних мереж,  блогів і т.ін.
Він добре лягає в канву нагнітання істерії та агресивної пропаганди, які знову останніми тижнями переповнили російські медія.

Уважаемый О И! Может не стоит искать признаки гибридной войны там, где их нет? А есть просто критика (пусть и в не совсем корректной и толерантной форме) некачественного исторического сюжета? И что, если я скажу, что этот обзор старше, чем последние несколько недель? Ему примерно полгода. big_smile

Страшно, когда в головы нашей молодежи в увлекательной и яркой форме вместо старых мифов (тоже далеко не идеальных) вбивают новые, еще более далекие от реальной истории. Сделали бы представители Института нацпамяти что-то годное по теме Кальмиусской паланки - с новыми , прорывными документами и смыслами - вот слова бы плохого про них не сказал. С удовольствием добавил бы в свой перечень настольных книг. Но увы!..  

Если откинуть пока в сторону тон этого поста - есть ли замечания к смыслу сказанного в нем? Проигнорированные факты? Перевранные цитаты? Просто фантазирование? Был бы очень благодарен, если укажете на такие "тонкие" места. smile

А степная трава пахнет горечью...

41

Re: Кальміуська паланка

Ivan пише:

Вельмишановний LV_marДайте краще посилання на джерела, в першу чергу архівні, з якими Ви особисто працювали, або працюєте на даний час. А то боюся, що "расписать в серьезном ключе" у Вас просто не вийде. І це я не стільки про зміст Ваших студій, скільки про Ваш стиль написання.
З повагою.

Уважаемый Ivan, если Вы обратили внимание, в моем разборе ровно столько же ссылок на источники (в том числе и архивные) сколько и в разбираемом мультике.  big_smile Не волнуйтесь. У меня уже освободились руки для разбора Вашей статьи, выложенной чуть раньше на форуме. Как и обещал Вам. Там же у Вас со ссылками на источники, в том числе и архивные все в порядке? Вот и я постараюсь в новой рецензии приводить ссылки. И постараюсь  выполнить ее в более корректной форме, чем разбор творчества анонимного автора мультика.  wink

А если приводить ссылки на источники, с которыми я работаю, то, например, сегодня с утра я разбирал грамоты к войску Донскому от 12 мая и 12 июня 1746 (Лишин А.А. Акты, относящиеся к истории Войска Донского / собранные генерал-майором А.А.Лишиным, Т.2, Ч.1, Ч.2 - Новочеркасск, 1894, с.382-389, 398-399) и недатированный сенатский указ киевскому генерал-губернатору М.И. Леонтьеву, который я считаю "сопроводиловкой" к грамоте в войско Запорожское от 12 июня того же года (Д.И. Эварницкий. Источники для истории Запорожских козаков, т.2, Владимир, 1908, с.1472-1473). И?


С уважением, LV.

А степная трава пахнет горечью...

42

Re: Кальміуська паланка

LV_mar пише:

Вельмишановний LV_marДайте краще посилання на джерела, в першу чергу архівні, з якими Ви особисто працювали, або працюєте на даний час. А то боюся, що "расписать в серьезном ключе" у Вас просто не вийде. І це я не стільки про зміст Ваших студій, скільки про Ваш стиль написання.
З повагою.

Уважаемый Ivan, если Вы обратили внимание, в моем разборе ровно столько же ссылок на источники (в том числе и архивные) сколько и в разбираемом мультике.  big_smile Не волнуйтесь. У меня уже освободились руки для разбора Вашей статьи, выложенной чуть раньше на форуме. Как и обещал Вам. Там же у Вас со ссылками на источники, в том числе и архивные все в порядке? Вот и я постараюсь в новой рецензии приводить ссылки. И постараюсь  выполнить ее в более корректной форме, чем разбор творчества анонимного автора мультика.  wink

А если приводить ссылки на источники, с которыми я работаю, то, например, сегодня с утра я разбирал грамоты к войску Донскому от 12 мая и 12 июня 1746 (Лишин А.А. Акты, относящиеся к истории Войска Донского / собранные генерал-майором А.А.Лишиным, Т.2, Ч.1, Ч.2 - Новочеркасск, 1894, с.382-389, 398-399) и недатированный сенатский указ киевскому генерал-губернатору М.И. Леонтьеву, который я считаю "сопроводиловкой" к грамоте в войско Запорожское от 12 июня того же года (Д.И. Эварницкий. Источники для истории Запорожских козаков, т.2, Владимир, 1908, с.1472-1473). И?


С уважением, LV.

На скільки я можу побачити, Ви працюєте з джерелами вже уведеними до наукового обігу. Свого часу і я так робив, коли навчався на другому курсі університету і писав курсову роботу. На її захисті мені дорікали за відсутність архівних джерел, де були б посилання на фонд, опис, номер справи. Я це до чого?! Якщо Ви бажаєте бути "істинною в останній інстанції", писати роботи, де "как реально все происходило" (як, приблизно, зазначено в анотації до Вашої книги), Ви повинні проводити активну архівну евристику і аппелювати в першу чергу до архівних документів, виявлених особисто Вами, а не спиратися на чужі археографічні доробки. Це звичайно прекрасно, що Ви добре ознайомлені з опублікованими документи, але, якщо Ви і надалі збираєтеся навчатити нас, "невігласів", "істинній" історії Приазов'я, та навіть більше, критикувати (ще й в антиукраїнському тоні), тоді змушений Вас розчарувати. А ролик, справді, здійснений головним чином на моїй, вище презентованій публікації, з посиланням на архівні справи ЦДІАК України (нажаль, початок минулорічного локдауну поставив "хрест" на архівному пошуку і багато справ, які хотів проглянути, так і залишилися нечіпані), а також на публікації колег (Юрія Мицика, Володимира Мільчева, Володі Полторака, Владислава Грибовського і, нажаль, покійного Василя Олексійовича Пірка, незважаючи на контроверсійність його пубілкацій), яких важко звинувачити в небажанні працювати в архівах для своїх студій.

З повагою.

Share

43

Re: Кальміуська паланка

Уважаемый Ivan, полностью принимаю Ваш укор. Да, действительно, было бы замечательно, если бы я мог воспользоваться не публикацией Яворницкого (к которой тоже есть много претензий - зачастую не приведены даты документов, которые там реально имеются, слово "казаки/козаки" во всей публикации единообразно  переделано в "козаки" и т.д.), а напрямую сенатским делом об этой распре донского и запорожского казачеств за рыбные ловли в Северном Приазовье, хранящимся в РГАДА. Это еще более обогатило бы мою работу. Но, к сожалению, это сильно превышает мои возможности, как рядового краеведа-аматора. Тем более, что в этом году в читальном зале РГАДА из-за КОВИДа серьезные ограничения по количеству исследователей и времени их там пребывания. Так что пока приходится так. А так, по мере возможностей, работаю и напрямую с архивными делами. Недавно, например, закончил оцифровку нескольких документов из архива Коша (фонд 229), полученных из ЦГИАК. Доводилось работать и в других архивах, всякое бывало. Но в целом, полностью признаю Вашу правоту - надо бы еще больше. 

Кстати, раз уж зашла речь об этом. А ведь и в Вашей статье, я обратил на это внимание, прямые архивные ссылки встречаются не так уж часто, дай Бог, если их процентов 30 наберется. А все остальное - "спирався на чужі археографічні доробки". Или я не прав? Именно это некритичное доверие к "чужим археографічним доробкам" Вас, зачастую, и подводит.   tongue


Предлагаю Вам баттл. Я разбираю Вашу статью, и показываю, что там не так и почему именно (со ссылками, по возможности - архивными). А Вы - сделаете то же самое с моей работой. Вам, как профессиональному историку, это должно быть намного легче. На истину в последней инстанции я отнюдь не претендую, за аргументированную критику и указание "тонких" мест - буду только благодарен. 

Принимаете вызов?  wink

А степная трава пахнет горечью...

44 ( 24-04-2021 16:40:51 змінене Ivan )

Re: Кальміуська паланка

LV_mar пише:

Уважаемый Ivan, полностью принимаю Ваш укор. Да, действительно, было бы замечательно, если бы я мог воспользоваться не публикацией Яворницкого (к которой тоже есть много претензий - зачастую не приведены даты документов, которые там реально имеются, слово "казаки/козаки" во всей публикации единообразно  переделано в "козаки" и т.д.), а напрямую сенатским делом об этой распре донского и запорожского казачеств за рыбные ловли в Северном Приазовье, хранящимся в РГАДА. Это еще более обогатило бы мою работу. Но, к сожалению, это сильно превышает мои возможности, как рядового краеведа-аматора. Тем более, что в этом году в читальном зале РГАДА из-за КОВИДа серьезные ограничения по количеству исследователей и времени их там пребывания. Так что пока приходится так. А так, по мере возможностей, работаю и напрямую с архивными делами. Недавно, например, закончил оцифровку нескольких документов из архива Коша (фонд 229), полученных из ЦГИАК. Доводилось работать и в других архивах, всякое бывало. Но в целом, полностью признаю Вашу правоту - надо бы еще больше. 

Кстати, раз уж зашла речь об этом. А ведь и в Вашей статье, я обратил на это внимание, прямые архивные ссылки встречаются не так уж часто, дай Бог, если их процентов 30 наберется. А все остальное - "спирався на чужі археографічні доробки". Или я не прав? Именно это некритичное доверие к "чужим археографічним доробкам" Вас, зачастую, и подводит.   tongue


Предлагаю Вам баттл. Я разбираю Вашу статью, и показываю, что там не так и почему именно (со ссылками, по возможности - архивными). А Вы - сделаете то же самое с моей работой. Вам, как профессиональному историку, это должно быть намного легче. На истину в последней инстанции я отнюдь не претендую, за аргументированную критику и указание "тонких" мест - буду только благодарен. 

Принимаете вызов?  wink

Дійсно, Ви маєте рацію на рахунок того, що публікація моя "не рясніє" архівними посиланнями на ЦДІАК, хоча, зазвичай, до архівної евристики я підходжу доволі скурпульозно. Нажаль, початок локдауну завадив запланованій архівній роботі і замовлені справи так і лишилися неопрацьованими. Однак, і у Вашій книзі їх "кіт наплакав", а які трапляються, то й то через перепосилання з чужих робіт (лише декілька нарахував на РДАДА). А на рахунок "батла", то "пардон". Я надто зайнятий, щоб бавитися з Вами.З повагою.

Share

45

Re: Кальміуська паланка

Жаль. Придется в одиночестве с мельницами сражаться. smile

К сожалению, не могу заставить Вас насильно прочитать мою книгу. Да и Бог с ним! Но за моим разбором Вашей статьи, думаю, Вы посматривать все-таки будете. Даже невзирая на занятость. Просто человеческая просьба - если увидите, что я что-то откровенно ошибаюсь и перевираю - тыкайте меня сразу носом. Я только благодарен буду.

А степная трава пахнет горечью...

46

Re: Кальміуська паланка

464x411

Кстати, а никто не задавался вопросом - почему на этом памятнике начало КП указано именно таким периодом - "конец XVI века"? Откуда она взята?   smile


P.S.  Я - знаю.  tongue

А степная трава пахнет горечью...

47

Re: Кальміуська паланка

Видимо, ответ на этот вопрос был и так общеизвестным. Ок, вопрос снимается.)

А степная трава пахнет горечью...

48

Re: Кальміуська паланка

сергей-гродовка пише:

- 1475 г. Крымское ханство признает протекторат турецкой империи, турки за год захватывают ВСЕ итальянские крепости в Южном Крыму. К концу XV в. - Черное море - внутреннее море Оттоманской Порты. На нем нет ни одной нетурецкой крепости. Северное Приазовье (степь Хейхат) - принадлежит Крымскому ханству. Приморская дорога - коммуникация между Перекопом и турецким Азовом. Существование слабоукрепленного чужого зимовника в устье Кальмиуса в конце XV - начале XVI в. - фантастично.

- 1550-е. Укрепления Дмитрия Вишневецкого на Малой Хортице. Окончательное оформление запорожских казаков. Примерно с этих же времен в московских документах фиксируются регулярные контакты с донскими казаками. Оба Войска с самого начала своего существования поддерживают между собой связь и взаимопомощь. Дружбу эту почти всегда удавалось сохранить, даже когда враждовали их "сюзерены".

- Середина XVI в. Признание Большой Ногайской ордой в низовьях Волги русского подданства. Недовольные мурзы образуют отдельный Казыев улус в Прикубанье. "Свои" ногайские роды есть и в Крымском ханстве. Регулярное бегство кочевого населения из одних орд в другие и перемешивание населения. Татарские крепости на Днепре.

- 1571 г. Реформирование московской сторожевой службы в Подонцовье. Множество сохранившихся документов. 1571 г. - крымский хан прорывается вглубь России и сжигает Москву. 1572 г. - попытка повторить успех еще большими силами. Ожесточенная битва при Молодях. Огромные потери крымцев и их союзников. Один из ключевых эпизодов битвы - пленение одного из самых приближенных к хану лиц - Дивея мурзы из рода Мансур. Попытки татар отбить или выкупить его - не удались.

- Сыновья Дивея - Есиней и Араслан продолжают дело отца в организации набегов на окраины Московского царства и возглавляют в Северном Приазовье так называемый Дивеев (позже - Арасланов) улус. Дивеев улус обладал некоторой автономией от Крыма и был его щитом со стороны Москвы и Дона.

- Конец 1570-х. Освоение крымцами Кальмиусской дороги (к востоку от Оскола). Вызванные этими перестановки сторожевых станиц. Чуть позже выясняется, что набеги организовываются из "нового города из Калмиюса". Тогда же фиксируется и возникновение Балысарая. Разобраться - два ли это населенных пункта или разные названия одного - пока не удалось.

- 1584 г. Сложная ситуация и междоусобицы в Крымском ханстве. Активное участие сыновей Дивея и рода мансур в восстании Саадет Гирея . Гибель Есинея Дивеева, бегство Араслана с его людьми сначала в Казыев улус, а затем на Волгу - в Московское подданство.

- 1586 г. Проезд московского посла к хану Ивана Судакова через городок Калмиус. Встреча в нем с чаушем (посланником, гонцом) Асаном. Многократные упоминания в записках Судакова Балысарая. 1587 г. Возврат Араслана Дивеева с Волги.
<...>

Ну и т.д., там большая простыня.

Сейчас мы и эту фигню разберем и проработаем. Хотя... Нет, постойте! Это же моя статья "Кальмиусская паланка. Ревизия начал (Тезисы к докладу)" (2009). Это краткий (тезисный) вариант доклада, рассказанного мариупольским краеведам в 2009 году. Только на форуме он приведен уже с обрезанным вступлением, выводами и библиографией. Кому интересно - лучше читайте полную версию по ссылкеhmm


Ну, тогда - не фигня, тогда все нормально!  big_smile За истекшие двенадцать лет эта статья особо не устарела. Только фамилия "Бим" оказалась искаженной формой фамилии "Бильс".  :rolleyes:  Статья и ее выводы по-прежнему остаются актуальными, только теперь ее можно было бы еще больше материалами заполнить. А касательно захода запорожцев в Северное Приазовье в 1743 году и начала запорожско-донских свар за рыбные ловли - там документов удалось найти на пару порядков больше чем те, на основании которых была составлена схема того процесса. И, в общем-то, в разработанной тогда схеме ничего особо важного менять не пришлось. Сейчас этот процесс подробно расписываю в новой книге. Уже закончил расписывать размежевание 1746 года. Осталось только проработать документы Бахмутской следственной комиссии, закончить вступление и предысторию, и еще пару необязательных глав. Авось, года за полтора-два закончу.

Могу на некоторое время пропасть (жизненные обстоятельства), но, думаю, ненадолго. Не теряйте!  smile

А степная трава пахнет горечью...

49

Re: Кальміуська паланка

Все, я вернулся. Приношу свои извинения за долгое отсутствие. 

Как и обещал, начнем разбор статьи И.Синяка "Поселення Кальміуської паланки в генезі сучасних населених пунктів".

А степная трава пахнет горечью...

50

Re: Кальміуська паланка

Итак, что мы видим при первичном просмотре? В статье много ссылок (встречаются даже прямые архивные ссылки), в сборнике – серьезные рецензенты. С этим, вроде, вроде все в порядке. Так что, теоретически, работы для критики у нас много быть не должно. Или должно? Ну что, поехали? Идем по-порядку, без пропусков.


Іван Синяк
Поселення Кальміуської паланки в генезі сучасних населених пунктів 

Дослідження генези виникнення міст Південної та Південно-Східної України на сьогодні одне з пріоритетних завдань української історичної науки. З огляду на російську агресію, тим часом втрату Криму і Донбасу, основним аргументом пропаганди Кремля був і залишається міт про імперське походження більшості населених пунктів цих регіонів. Подібне трактування Москвою української історії, з одного боку, підриває національну безпеку і суверенітет країни, а з іншого — таке тиражування не лише спотворює вітчизняну історію, а й породжує помилкове сприйняття мешканцями цих територій власної давнини, нав’язує залежність від російського чинника, прививає принцип меншовартості. Один з таких регіонів, історію якого намагаються «привласнити» російські пропагандисти, — південно-східні території нашої держави.

Так, цель – благородная и понятная. Флаг в руки! Посмотрим на ее реализацию.
Единственно, я не очень понял, почему знание реальной истории своего края должно навязывать нам комплекс «меншовартости»? Тщательно обследовал свое тело, но, вроде, такой комплекс не нащупал. smile


Саме сюди, задовго до зацікавлення цими теренами московитами свою колонізаторську політику направили запорозькі козаки. Багата звіром і рибою ця незалюднена територія немов магнетом приманювала до себе низове козацтво. Апогеєм колонізаційних прагнень запорожців стало утворення тут Кальміуської паланки — однієї з адміністративно-територіальних одиниць Війська Запорозького Низового. Паланковий центр — Кальміус (у подальшому Маріуполь), а також цілий ряд зимівників були якраз тими поселеннями, з яких пізніше постав великий адміністративно-промисловий центр. У цій публікації зроблено спробу до- /228/ слідити заснування Кальміуської паланки і залюднення її території в період найактивнішої фази колонізації цього регіону з метою спростувати першість російського фактора у формуванні міст і містечок Південно-Східної України.

Начало пристального интереса Московского царства к продвижению в Приазовье и его колонизации нужно относить к концу XVII века (эпизодические усилия, со времен Ивана Грозного, опускаем). Так, в 1674 году, помимо совместных с донцами военных действий против Азова, воевода П.Хованский получил задачу построить новый городок у устья Миуса. Но из-за сопротивления донцов этому предприятию, а также из-за того, что при осмотре это место было признано непригодным для устройства крепости – от этого строительства отказались. В дальнейшем Петр I в ходе Азовских походов и после взятия Азова устроил целую сеть больших и малых укреплений вокруг Азова. На Таганьем Рогу была выстроена Троицкая крепость с морской гаванью, также на Миусском полуострове были выстроены крепости Миюс (позже - Семеновская) и Павловская. В 1702 году на перешейке этого полуострова была устроена укрепленная Линия. С 1699 года (во время Керченского похода флота) начались активные картографические исследования берегов Таганрогского залива, Северного Приазовья (до Обиточной косы) и Юго-Восточного Приазовья (ссылка), продолжавшиеся вплоть до самого 1711 года.  


Со времен Константинопольского мирного договора 1700 года большая часть северного побережья Азовского моря и Сиваша (между устьем Миусского лимана и Перекопом) попала в «порожние земли», на которых обеим империям запрещалось иметь крепости и селения (при этом разграничении активно использовалось определение расстояний в часах конного пути). Но так как гавань Таганрога оказалась не слишком удобной для русского флота, то продолжались настойчивые попытки найти новое место для устройства главной базы русского флота. Одним из таких мест было устье Кальмиуса. Оно хоть и попало в «порожние места», но продолжало привлекать пристальное внимание русских. Так, есть зарисовки с моря местных берегов Питера Бергамана от 1701 года и его же план устья Кальмиуса 1702 года (ссылка). Ткните пальцем, где именно на нем показана Кальмиусская паланка Войска Запорожского Низового? smile В том же 1702 году устье Кальмиуса лично посетил азовский губернатор Апраксин. Вот что он тогда писал царю: «<…> и по твоему Государеву указу будучи на море и в Троицком [Таганроге - LV], и в Азове исправил, и место, Государь, на Калмиусе обыскал к поселению города и к строению порта зело удобно, я чаю, что тебе, Государю, будет в угодность. От Троицкого мерных тысячных 49 верст, и при изрядной реке, и камню зело много в версте и в 2-х, а дале < ? > верст искать не надобно» . В 1709 году, незадолго до Полтавской битвы, азовский губернатор Толстой по заданию от Петра I организовал тайные замеры расстояния по суше и по морю от устья Миусского лимана до устья Кальмиуса. То есть Петр в голове держал, что после ожидавшейся победы над шведами можно будет еще и турецкие границы малость отодвинуть. Поэтому и расстояние до устья Кальмиуса в часах конного пути монарха интересовало, чтобы знать, каких территориальных уступок от турок требовать. Чуть позже, в августе того же года, Толстой вновь писал Петру I:  «По [твоему - LV] письму капитана Матвея Симунта посылал я, раб твой, морем до Семеновскаго [крепость в устье Миусского лимана - LV] и до Калмиуса и до Бердянских озер для обыскания удобнаго места на строение малыя корабельные пристани, и с того его письма и осмотру список и чертеж мест, и сколько к тому строению по письму его надобно ему каких припасов и работных и ремесленных людей, тому доношение послал раб твой до В.[ашего] В.[еличества] при сем письме". К сожалению, этот чертеж найти пока не удалось, поэтому какое именно место Симонт присмотрел для гавани – сказать трудно. Но можно уверенно говорить, что в этом периоде северное побережье Азовского моря (вплоть до Обиточной косы) было неоднократно и плотно обследовано русскими исследователями и картографами, и (кроме района соленых озер на Бердянской косе) какие-либо следы запорожского присутствия здесь тогда обнаружены так и не были. Ну а после Прута – Россия опять оказалась отрезана от Азовского моря, поэтому планы правительственной колонизации здесь пришлось надолго отложить.


То, что апогеем «колонизаторских устремлений» запорожцев в Северном Приазовье стало появление здесь Кальмиусской паланки – это бесспорно. Но вот ответ на вопрос о том, кто первый заинтересовался «колонизацией» Северного Приазовья – Московское царство или Кош – сильно зависит от того, с чем сравнивать даты первых попыток русской колонизации. Если сравнение проводить с той «древнейшей» Кальмиусской паланкой, которую Мыцик, Пирко, Лаврив и многие другие украинские историки привычно предполагают с XVII века (варианты – с 1611 года, с конца XVI века, с начала XVI века, с 1485 и т.д.) – то да, приоритет, несомненно, принадлежит запорожцам. А вот если сравнивать с реальной Кальмиусской паланкой, которая возникла только в середине 1740-х годов – то тут уже ответ не столь однозначен…


И да, насколько мы можем судить по доступным документам, Кальмиусская паланка так и не была восстановлена после эвакуации и сожжения запорожцами осенью 1768 года. К тому же она и территориально не совпадала с историческим центром будущего Мариуполя. Поэтому к теме возникновения нашего города она имеет довольно опосредованное отношение. На момент ликвидации Сечи в июне 1775 года в наших краях фиксируются лишь отдельные, вновь восстановленные после событий 1768 – 1772 годов, зимовники запорожцев, но без оформления их в сосредоточенное поселение. Какие-то из них, вполне возможно, попали и на территорию будущего Павловска/Павлограда/Мариуполя, но сколько и какие именно – пока информацию найти не удалось. Но на последующую историю города это повлияло крайне слабо, точнее – почти совсем никак. На диссертацию О.Бублик в этом плане ссылаться не стоит. smile

А степная трава пахнет горечью...

51

Re: Кальміуська паланка

Як зауважив Ю. Мицик, Кальміуська (Єланчицька, Бердовська) паланка виникла ще у XVII ст. у басейні р. Кальміус1. За даними В. Пірка, на початку XVII ст. запорозькі козаки при гирлі Кальміусу на місці венеційсько-генуезького поселення Адомахи (Домахи) був зведений укріплений форпост Домаха, а вздовж шляху на Дон (на берегах р. Вовчої, у верхів’ях Кальміусу, Торця та Кринки) вони звели пікети та зимівники. Найбільша їхня кількість, на думку дослідника, зосереджувалася при витоках Кальміусу та Вовчої2. У 90-х рр. XVII ст. згадувалися козацькі господарства в цьому регіоні, які згодом переросли в села, що їх були зруйнувало російське військо після переходу низовиків під Кримську протекцію3. Гарантії Туреччини на вільний вилов риби в азовських і чорноморських лиманах дозволили запорожцям освоювати регіон Приазов’я на момент перебування їх під кримсько-турецькою зверхністю (1709–1733 рр.)4.
1 Мицик Ю. А. Кальміуська паланка // Енциклопедія історії України. — Т. 4 «Ка» — «Ком». — К.: Наукова думка, 2007. — С. 44.
2 Пірко В. До питання про адміністративний устрій східних окраїн Нової Січі // Козацька спадщина: Альманах Нікопольського регіонального відділення Науково-дослідного Інституту козацтва при Інституті історії України НАН України. — Нікополь — Дніпропетровськ: Пороги, 2005. — В. 2. — С. 86.
3 Мірущенко О. Економічний розвиток Вольностей періоду Нової Січі. — К., 2015. — С. 103.
4 Пірко В. О. Заселення і господарське освоєння Степової України в XVI — XVIII ст. — Донецьк, 2004. — С. 39.


Представление о том, что Кальмиусская паланка существовала не только во времена Новой Сечи (где она хорошо подтверждается документами), но и гораздо ранее – в XVII, а возможно и в XVI или даже в конце XV века – для целого ряда украинских историков стало вполне привычным и несомненным. Но, в виду крайней скудости фактологического подтверждения такому удревнению – оно решается по-разному у разных исследователей, с разными периодами возникновения, с разными вариантами сочетаний «зимовника», «укрепленного зимовника» (ЧТО ЭТО???), «сторожевого поста», «укрепленного форпоста», «крепости», с какими-то другими фантасмагорическими подробностями. Все это уже много лет копируется ими друг у друга, компилируется с параллельными версиями, дополняется, сокращается и так далее. В результате – какие-то сюжеты произвольно (и без всякой связи с документами) то появляются, то снова исчезают. Например, в статье В.А. Пирко «До питання про адміністративний устрій східних окраїн Нової Січі» (ссылка №2 в статье уважаемого Ivan`а) утверждается, про времена после 1709 года: «Оскільки царський уряд під страхом смертної кари заборонив запорожцям будь-які стосунки з гетьманськими й слобідськими козаками та Доном, то вони все більше концентрували свої зусилля на освоєнні Північного Приазов'я. До цього часу відносяться згадки про рибні промисли запорожців не лише на північному узбережжі Азовського моря, між Доном і Бсрдою, але й на Єйській косі, широку торгівлю рибою, сіллю з Правобережною Україною, навіть і Галичиною. Це й сприяло збільшенню чисельності населення в регіоні, розширенню старих й появі нових зимівників, ростові Кальміуської слободи під прикриттям Домахи» (с.86). Но этот сюжет про существование Кальмиусской слободы под защитой «укрепленного форпоста» Домахи в «крымский период» запорожцев – в статью уважаемого Ivan`а почему-то не попал. Почему – вопрос не ко мне. Таких «возникающих ниоткуда и вновь исчезающих сюжетов» по «древнему» периоду Кальмиусской паланки можно привести много. Например, у кого-то из наших краеведов (точно не помню, возможно у Герасимчука?) встречал столь же аргументированное заявление, что в Кальмиусской слободе вместе проживали и запорожцы, и донцы, но в 1709 году она была стерта с лица земли русскими войсками по приказу Петра I, при этом донцов отпустили, а запорожцев жестоко казнили.


 Объединяет эти все версии только одно. В них много ссылок украинских историков друг на друга, но до сих пор так и не появилось НИ ОДНОГО конкретного синхронного документа, прямо подтверждающего запорожское владение нашими краями в тот период и наличие здесь у них крепости (или чего-то укрепленного). Если потратить время и пройти по всей цепочке ссылок вглубь, то в конечном счете в абсолютном большинстве случаев первоисточником изначально выступало мнение Скальковского о том, что паланковое деление Запорожья существовало еще за пару веков до Новой Сечи и что распри донцов с запорожцами за рыбные ловли Северного Приазовья тоже тянулись лет за двести до того, а также на отдельные сообщения из книги епископа екатеринославского и таганрогского Феодосия (Макаревского) «Материалы для историко-статистического описания Екатеринославской Епархии: Церкви и приходы прошедшего XVIII столетия» (законченной в 1880 году, спустя более ста лет после гибели Запорожья). Некоторыми местными авторами используются и некоторые другие первоисточники, но там (как ни странно!) все еще более грустно!


Если посмотреть первые две ссылки в статье уважаемого Ivan`а, то можно сказать следующее. В статье Мыцика прямая ссылка к его утверждению не проставлена, есть только общий перечень использованной литературы под статьей. Поэтому, чтобы отследить источники этого его утверждения – нужно смотреть по другим работам этого автора. Сейчас заниматься этим не будем. Отмечу только, что в этой энциклопедической статье довольно много досадных ошибок и неточностей. Пирко же в статье «До питання…», рассказывая об устройстве в начале XVII века запорожцами в устье Кальмиуса «на месте венецианско-генуэзского поселения Адомахи (Домахи)» своего укрепленного форпоста Домахи ссылается на учебник  «История родного края (Часть первая). Учебное пособие для 6-9 классов /Авторы: А. В. Колесник, В. А. Пирко, С. М. Нестерцова, Е. В. Щербинина. —Донецк, 1998. Точнее, на одно место в написанном этим же автором 8-м разделе этого учебника (с.93). Ссылок в учебнике, понятно, не приводится, поэтому здесь цепочка у нас оборвалась. Но мы можем рассмотреть источники этого утверждения Пирко из другой его работы - «Заселення і господарське освоєння Степової України в XVI — XVIII ст.». Где он повторяет это же утверждение на с.16. Ссылка №14 к этому предложению ведет на две книги – «Воссоединение Украины с Россией». - Т.1. - С.69-70  и на Байов А.К. Указ. соч. - С.117. Указанные страницы в «Воссоединении…» - это показания донцов Ф. Хананеева и И. Гудова о запорожском атамане А. Шафране и о степных путях, которыми   запорожцы попадают с Днепра на Дон и обратно. Никакого упоминания устья Кальмиуса здесь не содержится. Возможно, Пирко ошибся в страницах и хотел указать на следующий документ – непосредственно показания самого Шафрана (с.70-72)? Там есть один очень интересный момент. Но, тем не менее, и этот документ не доказывает того, о чем утверждал Пирко: совместная запорожско-донская флотилия выходит с Дона, грабит Трапезунд и возвращается с добычей обратно на Дон. О том, что по пути им должен быть встретиться «укрепленный форпост Домаха» при устье Кальмиуса, где можно было бы передохнуть, выгрузить часть добычи и пополнить припасы – запорожцы А. Шафрана почему-то были не в курсе. smile Вторым же указанным источником выступает знаменитая книга Байова «Русская армия в царствование императрицы Анны Иоанновны. Война России с Турцией в 1736 – 1739 гг.». На с.117 в ней приводится краткое географическое описание реки Кальмиуса, после чего приводится следующая мысль: «Съ правой стороны Калміусъ, между другими притоками, принималъ р. Берестовую, которая своими верховьями лишь на 10 верстъ не доходила до р. Осиновой, лѣваго притока р. Волчьей. Близость этихъ рѣчекъ позволяла изъ Днѣпра по р.р. Самарѣ и Волчьей, перетащивъ суда волокомъ отъ Осиновой къ Берестовой, выйти въ р. Калміусъ и по этой рѣкѣ—въ Азовское море» (со ссылкой на Масловский. Материалы к истории военного искусства в России, вып. II, с. 37,38). Как не трудно заметить, в обеих этих ссылках ни о «генуэзско-венецианском поселении Адомахе», ни об основании в начале XVII века «укрепленного форпоста Домаха» - ничего не говорится! То есть, Пирко испытывал трудности с указанием ссылок на то, откуда он взял эти данные. Я не буду здесь разбирать цепочку про «генуэзско-венецианское поселение» при устье Кальмиуса. Это можно сделать, но эта цепочка тоже оказывается бесплодной. Она изначально родилась из умозрительного предположения в первой половине XIX века, прошла сложную цепочку преобразований и компиляций у последующих авторов (сильно ее исказивших), но и спустя полтора века после своего рождения остается бесплодной. До сих пор итальянские древности на Мариупольщине ни в первоисточниках, ни археологически так и не обнаружены. Что же касается того, почему В.А. Пирко датировал возникновение «укрепленного форпоста Домаха» именно началом XVII века, а не каким-то другим периодом – то, по всей видимости, он воспользовался данными мариупольского краеведа Д.Н. Грушевского, который отстаивал 1611 год как дату основания Мариуполя. Подробнее мы это здесь разбирать также не будем. 


Там, где уважаемый Ivan расписывает, что «вздовж шляху на Дон (на берегах р. Вовчої, у верхів’ях Кальміусу, Торця та Кринки) вони звели пікети та зимівники. Найбільша їхня кількість, на думку дослідника, зосереджувалася при витоках Кальміусу та Вовчої» , то это не «думка» В.А. Пирко, а сокращенное перечисление «запорожских древностей» из уже упоминавшейся книги Феодосия (Макаревского) 1880 года. Из 2-й ссылки это не слишком отслеживается, а вот если открыть аналогичное место в работе Пирко «Заселення і господарське освоєння Степової України в XVI — XVIII ст.», то там это расписано несколько более подробно (с.37-38). Причем из тамошних ссылок - №№ 107 – 115 – прямо указывают на Макаревского. Ссылка №106 (тоже к запорожским древностям) ведет на два первоисточника – том «Донецкая область» из серии «История городов и сел Украинской ССР» (1976) и на книгу Д.И. Эварницкого «Вольности запорожских козаков» (СПб, 1898). Проблема в том, что я хорошо знаю, как подготавливалось первое издание «Истории городов и сел…» (1971). Тогда на местах собирали всех краеведов и музейщиков и ставили жесткое задание в короткие сроки подготовить истории всех населенных пунктов. И фактически единственным (относительно) доступным на тот момент нашим краеведам источником по периоду до 1775 года как раз и послужила книга Макаревского, которая позволяла без Интернетов и без долгого сидения в архивах представить красивую и яркую картинку прошлого. Ну а так как ссылаться на книгу представителя духовенства тогда считалось дурным тоном, то просто не писали ссылку на нее. В результате данные Макаревского оторвались от своего первоисточника и зажили собственной жизнью, нередко странно искажаясь, но оставаясь вполне узнаваемыми для человека, который книгу Макаревского прочел бы полностью. Так, например, встречал такую фразу: «В древних московских летописях рассказывается», после чего шел почти дословный пересказ одной из «запорожских статей» Макаревского. И так бывает… Так в краеведческих работах о верховьях Кальмиуса, Волчьей, Миуса и некоторых других наших рек появились многочисленные «запорожские древности» - зимовники, пикеты (как можно «основать пикет»???), секретные пути и т.п. То, что помимо книги Макаревского (1880 год!) больше никаких упоминаний этих «древних запорожцев» в синхронных событиям первоисточниках в наших краях за последующие полтора века никто так найти и не смог – никого особо не напрягает. Критика источника? Перепроверка независимыми данными? Не, не слышали!.. Проще ведь предположить, что Макаревский воспользовался какими-то чудом сохранившимися и никому не известными архивами, которые затем злонамеренно уничтожили москали/большевики (нужное – подчеркнуть), чем поставить под сомнение саму надежность этого слоя данных Макаренко, правда ведь? smile Так что Пирко и здесь мог бы ссылаться не на «Историю городов и сел…», а непосредственно на книгу Макаревского. Если сравнить по статьям – то там все совпадает. Вот ссылочную книгу Яворницкого – я найти не сумел. Но очень сильно подозреваю, что если там указан источник – то он окажется тем же. Если кому интересно и есть такая возможность – можете проверить.


Как не смог я добраться и до книги Мирущенко «Економічний розвиток Вольностей періоду Нової Січі» (3-я ссылка у уважаемого Ivan`a). Но вот то, что русские войска в 1709 году уничтожили доросшие до уровня сел запорожские поселения в этом регионе – это откровенный фейк. А то, что такие села тогда там вообще были – это еще больший фейк. Кто имеет доступ к этой книге Мирущенко – посмотрите, пожалуйста, на что он там ссылается. Но это полная хрень.


Если же брать реальную историю Северного Приазовья, то во второй пол. XVI века территорию между Бердой и Миусом контролировало мощное и зубастое кочевое объединение дивеевских ногайцев, им только донцы периодически жизнь портили. Свидетельства походов днепровских казаков в Северное Приазовье по этому периоду пока не обнаружены. 


В начале XVII века, после исчезновения Дивеева улуса как организованной силы, Северное Приазовье оказалось сильно обезлюдевшим. В первые десятилетия XVII века в наших краях (в том числе и на Кальмиусе) довольно регулярно упоминаются улусы различных ногайских родов (осколков прежнего Дивеева улуса, беглецов из Большого Ногая и переселенцев из Малого Ногая в Прикубанье). Но вместо прежней отлаженной системы сезонных перекочевок, теперь они довольно хаотично перемещаются по Степи и надолго нигде на задерживаются. Последнее известное мне на сегодня такое упоминание относится к 1660 году. Но здесь просто нужно более широко проработать источники XVII века, думаю, еще немало ногайских имен оттуда можно наковырять. В XVII веке ногайцам Северного Приазовья часто прилетало уже и от донцов, и от запорожцев (а в 1660 – и слобожане разок крепко дотянулись), фактически – совсем безопасных для кочевников районов здесь тогда уже не осталось. 


Что касается до запорожцев, то они очень усилились примерно в 1620-х – начале 1650-х годов. Помимо конных набегов на местных кочевников, они освоили и совместные с донцами морские походы с низовьев Дона в Азовское и Черное море. Об активности запорожцев на Азовском море в том периоде писал украинский историк В.А. Брехуненко (если не ошибаюсь, в статье «Стосунки запорозького козацтва з Азовом у першій половині ХVIІ ст.», 1995 г., сейчас ее текст найти не смог). Несколько позже, по мере того, как турки закручивали гайки для прохода казацких чаек в низовьях Днепра, запорожцы освоили и речные пути через малые реки Северного Приазовья (первое известное мне упоминание таких экспедиций относится к середине 1620-х годов). Но, судя по всему, это объяснялось не наличием у них «секретной» крепости в устье Кальмиуса, а относительной редкостью и непериодичностью таких «прорывов», а также усилиями казацкой разведки, которая должна была успешно (или не очень успешно) выяснять, на каких из речных путей в текущее время не стояли татарские улусы.


После начала Хмельниччины – обстановка в наших краях кардинальным образом разрядилась, так как основные силы запорожцев ушли на войну с поляками, а крымские татары и приазовские ногайцы на какое-то время стали союзниками. Одним из ярких проявлений такого союза стал поход сына Хмельницкого – Тимоша – на Миус в 1650 году, для поддержки татар против донцов. Его поход хорошо отслеживается на карте, они пересекли Кальмиус в его нижнем течении (у правого притока Терновой), но к устью не выходили.


Ближе к концу XVII века, во времена Мазепы, в условиях мирных промежутков, значительно усилились хозяйственные связи между татарами и украинцами, обе стороны наконец-то более-менее научились мирно взаимодействовать и получать из этого обоюдную выгоду (хотя и тогда всякое случалось). Тогда хозяйственное проникновение украинцев и днепровского казачества в глубь Степей значительно облегчилось. В это время количество упоминаний отдельных украинских и запорожских ватаг и отрядов рядом с названиями наших степных рек. В это время запорожцы договариваются с татарами о доступе к соленым озерам на Бердянской косе. Еще больше облегчился доступ различного приграничного населения вглубь Степи после Константинопольского мира 1700 года, когда огромный шмат степей отошел к Российской империи, а остальное северное побережье Азовского моря попало в «порожние земли». Уцелевшим прежним хозяевам этих мест – ногайцам - тогда пришлось уйти к низовьям Днепра. Но, видимо, на тот момент у подданных Московского царства еще не было ни свободного человеческого потенциала, ни хозяйственного интереса к освоению Северного Приазовья. По крайней мере, никакие следы «колонизации» наших краев от этого времени не известны.  Ну вот, если вкратце, примерно так у нас тогда было.

А степная трава пахнет горечью...

52

Re: Кальміуська паланка

Ера нового розвою в заселенні й освоєнні Кальміуської паланки відбулася після повернення січовиків у російське підданство (1734 р.). В. Мільчев зауважив, що Кальміуська паланка в період Нової Січі з 1734 по 1775 рр. розміщувалася між р. Вовчою, Кальміусом та Азовським морем5. На півночі вона частково межувала з Орільською паланкою, на північному заході — з Самарською, на південному заході — з татарами, а на півдні впиралася в узбережжя Азовського моря6. Східний кордон внаслідок діяльності Слідчої комісії з розгляду взаємних територіальних претензій донських і запорозьких козаків і сенатського указу від 30 квітня 1746 р. пролягав по р. Кальміус7. Однак, потрібно зазначити, що вододіл по Кальміусу мав доволі умовний характер. Кальміуські полковники, попри чітке розмежування, сміливо долучали до своїх володінь так звані «бар’єрні території» — землі багаті на рибні промисли на узбережжі Азовського моря, між Доном і Бердою та на Єйській косі8. Ця узбережна смуга, як зауважив В. Полторак, по завершенні російсько-турецького протистояння 1735–1739 рр. була оголошена «бар’єрною землею», де заборонялося оселятися російським і турецьким підданим. Але відсутність представників державної влади на прикордонні підштовхував запорожців і донців використовувати ресурси приазовських територій9. Тому не дивно, що урядники південно-східного регіону Вольностей вводили в межі своєї юрисдикції також вищезгадані землі. 


5. Мільчев В. Конфігурація та устрій Вольностей Війська Запорозького Низового за часів Нової Січі // Наукові праці історичного факультету Запорізького державного університету. — Запоріжжя: ЗНУ, 2006. — В. ХХ. — С. 32–33.
6 Там само. — С. 34.
7 Полное собрание законов Российской империи. — № 9282. — Санкт-Петербург, 1830. — Т. XIІ. — С. 544.
8 Пірко В. До питання про адміністративний устрій... — С. 86.
9 Полторак В. Слідчі комісії з розгляду взаємних претензій запорозьких і донських козаків як засіб вирішення міжкозацьких конфліктів (1743–1752) // Україна в Централь-Східній Європі (з найдавніших часів до кінця XVIII ст.). — К.: Інститут історії України, 2008. — В. 8. — С. 127.


То, что Кальмиусская (и Еланчикская) паланка действительно существовала в период Новой Сечи – это совсем не значит, что она существовала ВЕСЬ этот период (как у нас любит писать не только Мильчев, но и многие другие украинские историки и краеведы). Почему-то мало кто задумывается о влиянии внешних факторов на этот процесс и не задается вопросом – почему до сих пор не обнаружено ни одного (!) документа, подтверждающего владение и контроль Коша над Северным Приазовьем за период с 1734 по 1742 год? А вот начиная с 1743 года – как прорвало, такие документы имеются целыми пачками. Может все-таки стоит задуматься, почему это именно так? И почему запорожские делегаты на совместных с донцами «слушаниях», проведенных подполковником Бильсом в октябре 1745 года при устье Миуса, начали было свое повествование о запорожском владении Северным Приазовьем только со времен «блаженныя и вечнодостойныя памяти его им. в-а государя Петра Великого», а после уточняющих вопросов Бильса были вынуждены признать: «что довольствуются они теми спорными местами, правда, тому третий год» (т.е. – опять-таки – с 1743 года!!!  - LV)? И почему и в феврале 1743 года (полковник В.М.Кишенский), и на этих «прениях» в октябре 1745 года запорожцы ни словом не упоминают про прежнее наличие у них здесь «древнейшей» Кальмиусской паланки (существовавшей по мнению Лаврива, Пирко, Мицика еще с XVII века!), но упорно пытались ссылаться на недавние указы высоких властей, якобы передававших им все эти спорные земли в Приазовье? (В дальнейшем, правда, уже в начале ноября 1745 года в Коше признаются, что ссылки на такие указы оказалось фейком). И почему все современные списки Еланчикских и Кальмиусских полковников начинаются только с 1743 года? Такое частое мелькание этого года никого не настораживает? Нет?


Немного затронем чуть более ранний период. Как писал о крымском периоде запорожцев (вскоре после их возвращения) князь С.Мышецкий: «Будучи за Крымцами, имЂли главныя жилища свои въ двухъ СЂчахъ, а имянно: въ КаменкЂ и въ Олешкахъ; и въ степи хуторами и зимовниками жили, по Очаковской сторонЂ [т.е. к западу от  нижнего Днепра - LV] - отъ Переволочны даже до Бугъ рЂки; и на оной степи, по всЂмъ хуторамъ рыбную ловлю они Казаки имЂли, и звЂрей всякихъ ловливали и били, а на Крымской сторонЂ [т.е. к востоку от нижнего Днепра - LV] хуторовъ и зимовниковъ не имЂли, а рыбы не ловливали, токмо что за звЂриною охотою Ђзживали». Т.е., по словам Мышецкого, будучи под крымцами, запорожцы на территории восточнее Днепра (в том числе и в Приазовье) хуторов и зимовников тогда имели, рыбу здесь не ловили и только иногда заезжали для звериных ловель. 


(В дальнейшем Яворницкий в своей «Истории запорожских казаков», ссылаясь на это место у Мышецкого и на карту де-Боксета 1751 года (т.е. очень позднюю!), почему-то сделал ошибочный вывод: «Тогда [после Прутского поражения Петра I - LV] запорожцы де-юре сделались вновь обладателями прежних своих вольностей: они раскинули свои хутора и зимовники по очаковской стороне, от Переволочной до самого Буга, и по крымской – от реки Самары до Азовского моря; на этом пространстве они могли заниматься охотой, не заводя, однако, оседлостей[12]». Как на основании таких данных он смог сделать именно такой вывод – Бог весть. Но в дальнейшем это ошибочное утверждение о наличии запорожских зимовников между Самарой и Азовским морем в «крымский период» будут очень любить использовать некоторые украинские историки, уже со ссылкой непосредственно на Яворницкого…). 


О том, что левобережье нижнего Днепра в «крымский период» запорожцев было очищено от их присутствия – писали и сами запорожцы, отвечая на уговоры Орлика и крымского хана отказаться от решения вернуться под русскую власть. Из письма Орлику: «Другое [во-вторых, - LV], ногайци, взявши от Лиману Великого горе [вверх - LV] по самие пороги, увес Днепр и степь отняли, же малое ест з чего нам, войску, контентоватися [иметь содержание, снабжение - LV]». Из письма хану: «А умислие ради того под протекцию ея императорскаго величества удалисмося <…>, что барзе превеликую нужду от Ногайских орд мелисмо [имели - LV], которие, взявши от низу Днепра, Великаго Лимана, аж по самие пороги горе Днепр со всеми тамошними по тоей [левобережной - LV] стороне степовими угодиями и пожитками отняли» («Архив Коша…», с.67, 72). Это хорошо иллюстрирует и картографический материал. На многих картах, иллюстрирующих ход русско-турецкой войны 1736 – 1739 годов, восточнее днепровских порогов помещается фраза типа «Места в которых Нагайские Татары уже 25 лет кочевали» (т.е. с 1711 года). Например – на этой карте 1736 года. Больше таких карт можно посмотреть здесь. Такие надписи на картах появились именно потому, что это было необычно, непривычно. Во второй половине XVII – начале XVIII века этот район (восточная часть Днепропетровской области) уже считался казацким, татарские улусы там уже не кочевали (за исключением отдельных эпизодов во время Хмельниччины, но это отдельная песня). Поэтому именно новизна этого явления и заставила подписать его на карте. В остальных крымских владениях наносить такие надписи картографы не сочли нужным. smile


Понятно, что северное побережье Азовского моря и до того для запорожцев не была Terra Incognita, а во времена своего «крымского периода» они смогли познакомиться с ним еще лучше. Они могли периодически приезжать сюда поохотиться, но делали это на свой страх и риск, доступ к этим землям для них был затруднен и опасен. Хозяева этих земель – татары – хорошо помнили свои прежние «взаимоотношения» с запорожцами и в гости их здесь особо не ждали. Фактически, казаки на татарских землях северного Приазовья выступали в роли среднеазиатских гастарбайтеров в Москве. Вроде бы и полезные люди, но абсолютно беззащитные перед любым представителем местной власти. Один из таких случаев произошел незадолго до возврата запорожцев в российское подданство. Тогда азовские татары захватили несколько десятков запорожцев, занимавшихся охотой «коло Калмуса-реки». Невзирая на многочисленные просьбы Коша к хану – азовцы пленников так и не отпустили («Архив Коша, с.67, 72)… Если у уважаемого Ivan есть другие документы о том, как запорожцы здесь тогда получали «суцiльне задоволення» (С) - я с удовольствием с ними познакомлюсь. smile Так что, как и всякие нормальные гастарбайтеры, запорожцы тогда имели хорошую возможность ознакомиться со здешней географией, но никаких прав на владение этими краями у них при этом так и не возникло…


При возвращении запорожцев из-под Крымской власти в 1734 году, они осели новым Кошем на реке Подпольной фактически на «птичьих правах», поскольку практически вся их территория (включая и место расположения новой Сечи) с постпрутских времен оказалась в составе Османской империи. У кого-то из историков (Скальковского? не помню точно) видел утверждение, что крымский хан после ухода основной части запорожцев приказал вырезать оставшихся. Не знаю, насколько это правда, но крымцы тогда очень сильно обиделись. Киевский генерал-губернатор Вейсбах на полном серьезе опасался удара крымцев по новой Сечи и прикидывал, какими из близлежащих русских отрядов, в случае чего, сможет поддержать запорожцев. Поэтому у запорожцев в 1734 году точно еще не было возможности начинать колонизацию татарских земель Приазовья. Самим уцелеть бы… Никак не стоит начинать историю Кальмиусской паланки именно с этого года, как бы того не хотелось некоторым историкам.


Потом был неудачный поход на татар в 1735 году, дело с трудом замяли. Потом – русско-турецкая война 1736 – 1739 годов. Практически все силы запорожцев (на тот момент еще достаточно немногочисленные) были задействованы в действиях «первой» русской армии Б.Х. Миниха, действовавшего на левобережье Днепра (1736), а затем к западу от него. Для прикрытия района свежего заселения вернувшихся в Присамарье запорожцев русским властям пришлось использовать  часть сил донцов. Основные же их силы были задействованы для рейдом на кубанских ногайцев и в составе «второй» армии П.П. Ласси. 


После взятия в конце июня 1736 года Азова армия Ласси отправилась в сторону Перекопа на соединение с вторгшейся в Крым армией Миниха. Но пройдя по приморской дороге до Миуса (по другим данным (Манштейн) – до Кальмиуса), он узнал об отходе Миниха из Крыма и тоже повернул обратно к Азову. В 1737 и 1738 годах армия Ласси при поддержке флотилии Бредаля снова пройдут через Северное Приазовье и еще дважды опустошат Крым. При этом они несколько раз проходили через низовья Кальмиуса, насыпали здесь один из редутов (1737), в устье Кальмиуса неоднократно использовалось лодками Бредаля для отстоя. Последний инцидент случился в 1739 году, когда у устья Кальмиуса турецкий флот попытался обстрелять (безрезультатно) донской патруль. То есть, эта местность тогда была хорошо исследована русскими. И никаких следов запорожцев здесь они не обнаружили. Скажу даже более. За все время походов Ласси – запорожцы примкнули к нему лишь во время одного из вторжений в Крым (если не ошибаюсь, 1737 года), причем пришли они со стороны Приднепровья и туда же вернулись после ухода Ласси из Крыма. И более армия Ласси с запорожцами особо не пересекалась. Их даже в качестве проводников при проходе через Северное Приазовье не использовали. Поэтому и период 1735 – 1739 годов к истории Кальмиусской паланки никак не припишешь, вот ведь беда какая…


В 1739 году эта война закончилась. И по условиям завершивших ее мирных трактатов началась постепенная демаркация новых, расширенных границ Российской империи. Которая происходила с 1740 по 1742 год. И, как ни странно, запорожцы и в этот период тоже не зашли в наши края со своей «колонизацией». И это было напрямую связано с процессом демаркации. Но это я здесь расписывать не стану. smile


И вот только после получения официального извещения о завершении разграничения последнего участка границы – между Днепром и Миусом, всё это как раз и закрутилось. Начало 1743 года, полковник В.М. Кишенский и т.д. и т.п. Это все великолепно отражено в документах и хорошо отслеживается. С датами, событиями, людьми и их резонами (иногда – ошибочными!). Именно эти процессы и стали началом запорожской колонизации части Северного Приазовья, в результате которых чуть позже и появится Кальмиусская паланка (не позже 1746 года). Которые процессы и потом протекали не всегда гладко и, бывало с резкими кульбитами. Последующая история запорожского владения нашим побережьем (с 1743 года) имеет несколько отличающихся друг от друга стадий и хорошо структурируется. Реальная Кальмиусская паланка просуществовала с середины 1740-х и по осень 1768 года, когда она была эвакуирована вместе с подведомственными людьми, скотом и имуществом в более безопасное Присамарье. И, невзирая на возвращение в 1772 году в Северное Приазовье запорожцев – насколько мы можем судить по имеющимся документам – этот запорожский «райцентр» так и не был восстановлен… 


По поводу барьерных земель: «Однак, потрібно зазначити, що вододіл по Кальміусу мав доволі умовний характер. Кальміуські полковники, попри чітке розмежування [по Кальмиусу в 1746 г. - LV], сміливо долучали до своїх володінь так звані «бар’єрні території» — землі багаті на рибні промисли на узбережжі Азовського моря, між Доном і Бердою та на Єйській косі. <…> Тому не дивно, що урядники південно-східного регіону Вольностей вводили в межі своєї юрисдикції також вищезгадані землі». Не совсем так. Правительственное решение 1746 года о размежевание между донцами и запорожцами территорий по Кальмиусу - вообще никак не пересекается с темой барьерных земель, не знаю, зачем оно в этой связи вообще упоминается. Барьерные земли по южному берегу Таганрогского залива были установлены с 1741 года. Они, фактически, повторили границы «Азовского дистрикта» начала XVIII века. Барьерные земли в Северном Приазовье появились после разграничения осенью 1742 года. Они включали узкий клин земель от Берды и до устья Миусского лимана, до Дона они никогда не дотягивались. Фактически они повторяли восточную часть прежних «порожних земель», установленных по Константинопольскому миру 1700 года. Барьерные земли считались нейтральными, не принадлежащими ни одной из империй, демилитаризированными территориями. В них не разрешалось устраивать крепости и постоянное жилье, но подданные обеих империй могли заниматься мирными хозяйственными промыслами, не обижая друг друга. Запорожцам такие заумные материи были не интересны, поэтому они во время своего прихода в Северное Приазовье в начале 1743 года помимо новых земель, доставшихся Российской империи после войны, фактически «аннексировали» и нейтральные барьерные земли по северному берегу Азовского моря. Имперские власти по этому поводу их ни тогда, ни позже по рукам не били, поэтому запорожцы и дальше продолжали использовать северный барьер как свои земли. Хотя появление здесь чуть позже строений Кальмиусской паланки было прямым нарушением статуса барьерных земель. Турецкие дипломаты заинтересуются этим нарушением тоже с большим опозданием, только в 1767 году, когда дело уже шло к новой войне. А вот на южные барьерные земли – запорожцы никогда официально не претендовали. Они периодически получали из Петербурга указы, прямо запрещающие им ловли рыбы на «Кубанской» стороне Таганрогского залива и Кош отчитывался об их выполнении. Но еланчикские (позже – кальмиусские) полковники за мзду малую разрешали своим казакам туда спокойно плавать. Поэтому донцам, во исполнение тех же указов, периодически приходилось слать на южные барьерные земли своих донцов и калмыков, чтобы в очередной раз согнать запорожских рыболовов и сжечь их шиши (шалаши). Но помогало это ненадолго. И, что характерно, в отличие от аналогичных случаев в других местах – на периодические сгоны донцами запорожских рыболовов с южного берега Таганрогского залива – Кош в Петербург не жаловался. То есть, запорожцы на ту территорию не претендовали и понимали законность таких действий там донцов.

А степная трава пахнет горечью...

53

Re: Кальміуська паланка

Як приклад, можна навести реєстр зимівників та їхніх господарів у Кальміуській паланці, складений у паланковому відомстві на вимогу Коша 5 жовтня 1756 р., де вказано локацію козацьких господарств над Білосарайським лиманом і на Свидоватій балці10. З опису риболовецьких поселень і ватаг донських і запорозьких козаків у Північному Приазов’ї, що впорядкував оберкомендант фортеці Святого Дмитра Ростовського генерал-майор Іван Потапов у період з 8 по 22 січня 1768 р., довідуємося, що зазначені топоніми, а також території по р. Комишуватій і Зеленій, урочище Виноградне, де також зафіксовані козацькі зимівники, не були землями Війська Запорозького Низового, а належали якраз до «бар’єрних земель»11. Восени 1767 р. запорозьким козакам випав шанс анулювати розмежування 1746 р., яке офіційно перекреслювало колонізаторські прагнення козаків у південно-східному напрямку. У цей час, згідно з указом імператриці Катерини ІІ проводилася демаркація земель Війська Донського з сусідніми територіями. Запорозьке козацтво намагалося переконати оберквартирмейстера Андрія Медера, який безпосередньо займався цією справою, про неправомірність попереднього розмежування 1746 р., яке, на думку запорожців, проводилося без документальних свідчень. Низовики прохали російського делегата віддати їм території між Доном та Кальміусом, проте дістали рішучу відмову. Андрій Медер, посилаючись на інструкцію Сенату повідомив про правочинність указу 1746 р., який не передбачав перегляду і підтвердив східну прикордонну смугу по р. Кальміусу з Військом Донським. Ба більше, він відправив назад запорозьку делегацію і заявив, що не має права розв’язувати питання прикордоння донського і запорозького козацтва без розпорядження Військової колегії12. У першій половині 70-х рр. XVIII ст. запорожці й далі намагалися розширити межі Кальміуської паланки коштом земель на схід від гирла Кальміусу. Це викликало нарікання з боку донців, які погрожували зігнати їх з територій поблизу Семенівської фортеці та з кіс Семенівської і Кривої13.


10 Архів Коша Нової Запорозької Січі: корпус документів 1734–1775. —К., 2008. — Т. 5. Реєстр Війська Запорозького Низового. — С. 257.
11 Аваков П. Описание рыболовецких селений и ватаг донских и запорожских казаков в Северном Приазовье 1768 г. // Січеславський альманах: Збірник наукових праць з історії українського козацтва. — Дніпропетровськ, 2014. —Вип. 7. — С. 112.
12 Полторак В. Запорозьке козацтво в Приазов’ї від 1746 до 1768 року // Козацька спадщина. Альманах Інституту суспільних досліджень. — Вип. 4. — Дніпропетровськ: Пороги, 2008. — С. 82. 
13 Мірущенко О. Економічний розвиток Вольностей… — С. 100.


В перечне зимовников Кальмиусской паланки 1756 года есть и другие местности, попадавшие в барьер. Помимо перечисленных в этом месте статьи – это еще и Зенцева балка, Подгоряне, Кленоватая балка (в черте нынешнего Мариуполя) и, возможно еще и на Берде (смотря где именно они располагались эти зимовники, левый берег Берды от устья реки до устья притока Каратыша тоже входил в барьер). Визуально прохождение северного и южного барьеров, а также прохождение основных балок и речушек через первый из них – удобно наблюдать на «Карте лежащим местам около крепости святого Димитрия Ростовского с показанием Российской Империи границ» А.И. Ригельмана 1768 года. И, невзирая на то, что эти земли входили в северный барьер, запорожцы как раз считали их входящими в земли Войска Запорожского. smile


Запорожцы и после 1746 года в посланиях в Петербург не забывали указывать шпильку, что, дескать, вы у нас забрали земли за Кальмиусом и нам теперь питаться не с чего. А после того, как в середине 1750-х годов «чудесным образом» будет обретен УБХ, в который большинство запорожцев искренне поверит, они будут начнут все более активно требовать себе все территории, перечисленные в этом универсале, в том числе и донские территории вплоть до низовьев Дона. Особенно активно это будет проводиться при нахождении на должности кошевого атамана Петра Калнышевского. Медер был полностью прав, что отказал им в рассмотрении их просьбы. Его поручение было связано с территориальными спорами середины 1760-х годов между Войском Донским и его более северными соседями (сейчас не помню точно, с кем именно) из-за отсутствия четких границ между ними. Именно поэтому Медеру было поручено произвести демаркацию еще не установленных границ Войска Донского. Его западная граница по Кальмиусу, установленная по указу 1746 года его не интересовала. Самостоятельно изменять сенатские решения он был не вправе.


Но проблема была в том, что донцам не удалось тогда заселить эту юго-западную часть своих владений. Собственных людских резервов, чтобы сделать это – у донцов тогда еще не было, да и из собственно донцов мало кто хотел селиться поблизости от таких буйных и непредсказуемых соседей, как запорожцы. Русское крестьянство тогда было закрепощено и массово на Дон уходить не могло. У малороссийских и слободских крестьян с этим было получше, но поток таких переселенцев большей частью перехватывали себе запорожцы. Поэтому донцы в период после 1746 года использовали в основном прибрежную зону своих новых территорий к востоку от Кальмиуса для рыбных ловель, а земли чуть глубже в степь их тогда особо не интересовали. В этих условиях запорожцы вновь начали «ползучую колонизацию» территории до Миуса. Если посмотреть на упоминавшиеся в статье документы из крепости святой Анны от начала 1768 года, а также на недатированную карту морского побережья (середина 1760-?), то видно, что запорожские рыбные заводы располагались и на Ляпинской косе, в 9 верстах восточнее устья Кальмиуса. Причем дорога от паланки к ним проходила прямо мимо «Пограничного кургана», насыпанного донцами и калмыками Степана Ефремова при разграничении 1746 года при устье Кальмиуса… А академик Гильденштедт, проезжая через наши края в октябре 1773 года, отметил: «До войны [т.е. до 1768 г. - LV] у Запорожцев были даже хутора по Миусу, <…>; от всего этого теперь и следов не осталось».


Когда после трехлетнего отсутствия запорожцы вновь вернулись в наши края в 1772 году, этот край был полностью опустошен. А так как все внимание центральных властей было приковано к продолжавшейся русско-турецкой войне, где были заняты и основные силы донцов, запорожцы под командой полковника Петра Велегуры окончательно похерили сенатский указ 1746 года и вновь отобрали у донцов территорию до Миуса. И невзирая на все грозные оклики из Петербурга, Велегура (под прикрытием Коша) продолжал их удерживать вплоть до июня 1775 года. Поэтому, при ликвидации Запорожья, донская команда с особым удовольствием арестовала его и в цепях отправила в столицу.


P.S. Для сведения. Для Велегуры тогда все кончилось довольно неплохо. Какое-то время он посидел под следствием, потом был отпущен, с получением армейского звания капитана. Потом доживал свои годы в собственном хуторе на левом (донском) берегу нижнего Кальмиуса и активно участвовал в местной «общественной» жизни. А его сыновья с семьями позже обосновались на Кубани.


(Продолжение следует)

А степная трава пахнет горечью...

54

Re: Кальміуська паланка

За твердженням В. Грибовського, запорожці після повернення під російське підданство розпочали інтенсивно освоювати північно-східне Приазов’я. Тут вони активно займалися виловом риби. Це відбувалося, на думку історика, завдяки становленню мирних кордонів і послабленню конфронтації з тюркомовними сусідами, що, своєю чергою, обумовило сюди приплив населення, розростання старих і виникнення нових козацьких поселень у Приазов’ї. Зокрема, на місці форпосту Домаха постала Кальміуська слобода, що перетворилася на економічний і адміністративний центр усіх запорозьких поселень Приазовського регіону14. 


14 Грибовський В. Запорозькі промисли у Східному Приазов’ї в 40–60-х роках XVIII століття // Наукові записки. Збірник праць молодих вчених та аспірантів. — Т. 22. — К.: Інститут української археографії та джерелознавства ім. М. Грушевського НАН України, 2011. — С. 56.


То, что после возвращения в российское подданство (точнее – с зимы 1743 года, миссии полковника Кишенского) запорожцы начали активно осваивать северо-восточное Приазовье, как и с тем, что это происходило «завдяки становленню мирних кордонів і послабленню конфронтації з тюркомовними сусідами, що, своєю чергою, обумовило сюди приплив населення» - вполне можно согласиться. Золотые и правильные слова! Вот только, если мы откроем ссылочную статью Грибовского, то увидим, что Грибовский, вообще-то, это все говорит как раз о «крымском» периоде запорожцев, т.е. до 1733 года. К этому же периоду он относит и разрастание Кальмиусской слободы на месте более старой Домахи (ссылка идет на Пирко). Правда, тут же ему приходится признать: «Втім, існування таких поселень у 1720 – 30-х  роках не фіксується відомими нам джерелами» (с.56). А чуть раньше он пишет похожее и про Ейскую сторону: [/i]«Однак ми не маємо відомостей про запорозькі пристані, рибні стани, поселення й т. і. у Східному Приазов’ї, що існували б раніше 40-х років ХVIII ст.»[i] (c.55). Почему уважаемый Ivan предпочел перенести прямые цитаты из Грибовского из одного периода в другой – вопрос, опять-таки, не ко мне.


Чтобы уже два раза не вставать, хотел бы обратить внимание уважаемых форумчан еще на два момента, встречающихся как в статье Грибовского, так и во многих других». Первое. По поводу древней венецианско/генуэзской, позже казацкой Домахи. В письменных и картографических документах итальянских времен название Домаха применительно к Приазовью не встречается ВООБЩЕ. В документах же запорожского периода – первые (!) документы, в которых упоминается Домаха у устья Кальмиуса (1768 г.), обнаружены только несколько лет назад. И то в них оно используется как гидроним, а не как название населенного пункта или укрепления. А до их обнаружения – бытовало даже мнение, что это название могли занести в устье Кальмиуса греческие переселенцы после 1780 года (теперь уже понятно, что это не так). Поэтому если Вы будете видеть утверждения некоторых историков про древний город/крепость/зимовник Домаху – сразу себя спрашивайте, откуда они (историки) об этом узнали. smile И Второе. Название Кальмиусская слобода в документах запорожского периода не употреблялось. Обычное название этого населенного пункта в документах Коша было Кальмиюс или Калмиюская паланка. В частной переписке князя Прозорова (1770) она названа «селение усть-Кальмиус». В проекте Штофельна 1765 года она названа Запорожским Гардом на реке Калмиусе. Но слободой ее тогда не называли. Слобода – это селение с особым льготным режимом налогообложения, для ускорения его заселения. Для Вольностей Запорожских это не характерно. Словосочетание «Кальмиусская слобода» появится только в документах Азовской губернии, в конце 1770-х годов. Помнится, права на ее заселение просил в 1777 году обыватель Александровской крепости Рущупкин (пишу по-памяти, могу несколько сбрехнуть). И, вплоть до вселения сюда греков, эта слобода будет упоминаться отдельно от Павловска/Павлограда и будет несколько более многолюдной, чем этот зачаток города. Где конкретно она располагалась – пока точно не выяснено, ищем...

А степная трава пахнет горечью...

55

Re: Кальміуська паланка

Кальміуська паланка, як вище вже згадано, була плацдармом східної колонізаційної політики Коша Війська Запорозького Низового. Зокрема, кальміуські полковники Василь Кишенський та Павло Таран намагалися розширити територію Вольностей до межі р. Міусу, Білого каменю та Темерника — земель, багатих мисливськими і риболовними угіддями, витримуючи жорсткий опір з боку донського козацтва15. 


15 Детально про змагання запорожців з донцями за південно-східний кордон див.: Полторак В. Василь Максимович Кишенський — постать-легенда та реальність // Козацька спадщина. Альманах Нікопольського регіонального відділення Науково-дослідного інституту козацтва Інституту історії України НАН України. — Дніпропетровськ: Пороги, 2006. — В. 3. — С. 182–186; Його ж. Запорозьке козацтво в Приазов’ї від 1746 до 1768 року… — С. 79–92.


Полковник В.М.Кишенский, который всю эту кашу и заварил, действительно, по приказу кошевого Константина Малашевича в феврале 1743 года пытался согнать донцов с территорий между Миусом и Темерником (правый приток Дона, верстах в 15 от столицы донцов Черкасска), утверждая, что так решили верховные власти империи. Но фактическая граница тогда стихийным образом сформировалась по Миусу. Летом 1743, после жалоб донцов, Кош Кишенского отозвал и сменил на полковника П.А. Тарана (2-я пол. 1743 года). Я не видел донских жалоб, в которых говорилось бы о том, что П.Таран все-еще продолжал требовать земли вплоть до Темерника. К 1745 году Кош несколько ограничил свои аппетиты и Темерник из их хотелок пропал, теперь самой восточной точкой их пожеланий был Белый Камень – приморские обрывы на полпути между Таганрогом и дельтой Дона.


Паланкове відомство перебувало в юрисдикції паланкової старшини: полковника, писаря, осавула16. Одним з основних за вдань паланкової адміністрації Кальміуської паланки була розвідувальна діяльність на турецькій та татарській територіях, пов’язана з прикордонним розташуванням цієї адміністративно-територіальної одиниці. Кальміуському полковникові наказувалося стежити за пересуванням татарських військ і вчасно рапортувати до Коша17. Саме з Кальміусу чи не найчастіше відряджалися розвідки до Криму та Туреччини. Ця місія лягала на плечі паланкового писаря. Наприклад, в атестаті одного з цих урядників Кальміуської паланки Григорія Швидкого дізнаємося, що на час його каденції в цій адміністративно-територіальній одиниці Коша він «употребляем бил там при Калмиюсе в разніе с командою по границе турецкой разведи». Цей козак, як зазначено в цьому документі від 6 липня 1762 р., неодноразово виїздив до Криму, Очакова, Перекопу для збору секретної інформації. Йому вдалося дізнатися про похід кримського хана за р. Південний Буг, а також відхід кримського очільника з Перекопу до Очакова18. Кальміуський полковник Корній Чорний 23 вересня 1762 р. рапортував Кошеві про відправлення на південь паланкового писаря для розвідування ситуації19. Крім делегування паланкових писарів до Криму, у Кальміусі також бралася інформація від запорозьких козаків, які повернулися звідтіля. Яскраво це ілюструють свідчення запорожців Кіндрата Велхи та Микита Литвина, взяті в Кальміуській паланці в 1767 р.20 Як бачимо, місцева адміністрація безпековому факторові приділяла неабияку роль, бувши «очима та вухами» Коша на південному і південно-східному прикордонні, нарівні з очільниками інших паланок — Бугоґардівської і Перевізької.


17 Центральний державний історичний архів України в м. Києві (далі — ЦДІАУК). — Ф. 229. Архів Коша Нової Запорозької Січі. — Оп. 1. —Спр. 36. — Арк. 17, 20, 239.
18 Архів Коша Нової Запорозької Січі: корпус документів 1734–1775. — К., 1998. — Т. 1. — С. 528.
19 Синяк І. Запорізька розвідка в добу Нової Січі (1734–1775 рр.) // На варті Батьківщини: безпековий вимір українського державотворення другої третини XVIII ст. [передмова В. С. Грицака; авторський колектив: В. В. Омельчук (керівник), Я. Ю. Антоняк, Б. В. Бернадський, Є. В. Букет, А. Г. Гольцов, Р. Ю. Кабанець, П. В. Сацький, І. Л. Синяк, В. В. Утвенко, С. М. Шуплік; редакційна група: Ю. В. Бондар (спец. ред.), І. М. Мищак (наук. ред.)]. — К.: Прометей, 2016. — С. 299.
20 Синяк І. Компетенція паланкових канцелярій Війська Запорозького в добу Нової Січі // Наукові записки. Збірник праць молодих вчених та аспірантів. —К., 2011. — Т. 23. — С. 29.


Тема запорожской разведки относится к специализации уважаемого Ivan`а, поэтому сюда я даже залазить не буду, тем более, что многие документы из его ссылок мне не доступны. Есть некоторые сомнения в понимании некоторых документов, но то такое, к делу не подошьешь. Поэтому, хай будет так. smile


Часті розвідувальні вояжі розвідників з Кальміусу на татарську територію були вимушеним заходом як для безпеки Вольностей загалом, так і паланки зокрема. Прикордонне розташування Кальміуської паланки з тюркським світом вимагало бути готовими до неочікуваних нападів південних сусідів. Останні могли «завітати» в супроводі численних отар овець, як це, наприклад, сталося в середині листопада 1747 р. У цей час велика кількість ногайців разом з худобою вдерлися в райони річок Берди, Каратиш, Коротяну, Зеленої, Комишуватої, Кальміусу та Білосарайської коси, цим самим завдали «козакам Воиска нашого нεмалиε обиди і воровства». Військова старшина вимагала від кальміуського полковника Марка Уса не йти на конфронтацію й очікувати резолюції від вищих урядових інстанцій21. Однак чи не найбільшу тривогу в кальміуської паланкової старшини викликала зацікавленість татар кількістю козаків у паланковому центрі. Це не віщувало нічого доброго для південно-східного форпосту Вольностей. Подібний випадок стався в листопаді 1758 р., коли татари спробували вивідати кількісний склад козаків у Кальміусі. Про це сигналізував Кошеві кальміуський полковник Андрій Вербицький, який турбувався через малу кількість запорожців у паланці22. 


21 Архів Коша Нової Запорозької Січі… Т. 1. — С. 422.
22 ЦДІАУК — Ф. 229. — Оп. 1. — Спр. 36. — Арк. 241.


Ну, иллюстрировать опасность татарских набегов данным конкретным случаем 1747 года, да еще и использовать слово «вдерлися» - это не совсем уместно. Или совсем не уместно? Что это за коварное такое нападение? Татары всегда врывались на вражескую территорию с отарами своих овец?? На самом деле, там была самая обычная бытовая ситуация. Из-за неудачной для кочевников погоды, к осени 1747 года оставшиеся у ногайцев пастбища к западу от Берды были уже истощены, скот кормить было уже нечем. А на другом, левом берегу Берды, красовались нетронутые пастбища при почти нулевом здесь запорожском присутствии. Причем эти, отошедшие к России, левобережные земли тоже были древними татарскими владениями, там у ногайцев много могил предков осталось… В общем, перед ногайскими пастухами стояла простая дилемма – то ли уважать неприкосновенность новых границ и слушать плач голодных детей в своих юртах (а это еще и зима не настала!), то ли рискнуть и сохранить свои стада. В конечном итоге – рискнули. За Берду зашли пастухи с отарами и распределились по территории. Причем, если посмотреть карту их тогдашнего распространения, то окажется, что большинство занятых ими тогда земель входили в нейтральные «барьерные» земли, где подданным обеих империй по условиям мирного договора можно было заниматься своими сезонными хозяйственными промыслами. Кто скажет, что выпас овец – это не мирный сезонный промысел – пусть первым кинет в меня тапком. Другое дело, что эта юридическая заумь и для здешних запорожцев, и для местных ногайцев так и осталась непонятной, поэтому этот момент ни те, ни другие так и не вспомнили. Так что все результаты этого «вторжения» ограничились несколькими седыми волосами в чубе местного полковника Марка Уса да несколькими случаями мелкого воровства ногайцами казацкого имущества. Обе стороны старались решить мирно и им это удалось. Татары даже были готовы заплатить определенную сумму за свою пастьбу. Все бы «вторжения» так заканчивались! smile В дальнейшем, такие взаимоотношения были поставлены на регулярную и коммерческую основу, к выгоде обеих сторон. Как записал академик Гильденштедт в 1773 году: «До войны, когда окрестности Таганрога представляли еще пустыню, Запорожцы за известную пошлину, взимаемую овцами, позволяли Крымским татарам переходить через Кальмиус со скотом, который они и пасли летом на всем пространстве до Самбека, откуда к осени возвращались в Крым; но самое это пространство, по мирному договору 1700 года, принадлежало России».


Подібну поведінку татар можна пояснити їхнім неприйманням Бєлградського мирного договору, який розширював володіння Російської імперії в регіоні. Приблизно в цей час, у зв’язку з татарською присутністю в Кальміуській паланці, Кіш доносив київському генерал-губернаторові Михайлові Леонтьєву про те риторіальні претензії непроханих гостей до запорожців, які дорікали низовикам: «Ви-дε на нашом стεпу живεтε і ми в своем степу поволни. І εжεли вам какоε утѣснεніε εст, то ви-де прежде насъ от сεго из степу изийдѣтε. А ми імѣεм по самой Озовъ за свою отчину»23. Вони не гребували грабунком і вбивством січовиків. Саме так татари вчинили з медведівським козаком Федором Русимом, який у 1752 р. перевозив полотно із Самари до Кальміусу. В урочищі Гай-Чулі на нього напали ногайці, зарізали та забрали все майно24. У вересні 1756, 1758 рр. кальміуські полковники Василь Маґро і Андрій Вербицький жалілися Кошеві на кримських татар, які, кочуючи неподалік козацьких зимівників, грабували запорожців та купців з Гетьманщини25. 


23 Архів Коша Нової Запорозької Січі… Т. 1. — С. 423.
24 Архів Коша Нової Запорозької Січі: корпус документів 1734–1775. — К., 2000. — Т. 2. — С. 491.
25 Архів Коша Нової Запорозької Січі: корпус документів 1734–1775. — К., 2003. — Т. 3. — С. 518; Архів Коша Нової Запорозької Січі: корпус документів 1734–1775. — К., 2019. — Т. 8. — С. 340–341, 350–351.


Неудачное выражение. Предыдущий абзац заканчивался событиями октября 1758 года, а в этом говорится: «Приблизно в цей час, у зв’язку з татарською присутністю в Кальміуській паланці, Кіш доносив київському генерал-губернаторові Михайлові Леонтьєву про те риторіальні претензії непроханих гостей до запорожців, які дорікали низовикам: «Ви-дε на нашом стεпу живεтε і ми в своем степу поволни. І εжεли вам какоε утѣснεніε εст, то ви-де прежде насъ от сεго из степу изийдѣтε. А ми імѣεм по самой Озовъ за свою отчину». Вообще-то, это прямая цитата, как матюкались ногайцы на запорожцев в уже упоминавшихся событиях осени 1747 года на Берде. Одиннадцать лет уже прошло. Ничего себе «приблизительно в это же время»!.. wink


И если уж говорится о случаях, когда ногайцы грабили и убивали запорожцев, то, для полноты картины, возможно стоило бы привести и обратные случаи, когда запорожцы грабили и убивали татарских пастухов и проезжающих купцов? Оно что те, что те – особо ангелами не были, и жизнь в приграничье всегда была опасной. Грабили и своих, и чужих. И не по всем случаям убийств можно было уверенно сказать, насколько обоснованы были обвинения противоположной стороны в этих преступлениях. Иной раз и свои просто стрелки переводили…


Заметил в ссылках 8-й том «Архива Коша…». Как-то я его пропустил. Спасибо за подсказку! Будем доставать. smile

А степная трава пахнет горечью...

56

Re: Кальміуська паланка

У разі, якщо когось з козаків чи мешканців Лівобережної України пограбували татари на території паланки, то постраждалі подавали скарги з цього приводу безпосередньо в паланковому центрі. Наприклад, «в Калмиускую паланку» подали позови на татар запорозькі козаки Ничипір Рудий, Іван Рудій та мешканець м-ка Опішні Гадяцького полку Данило Філенко 3 листопада 1757 р. Звідси вони пересилалися до Запорозької Січі. Самостійно розв’язувати непорозуміння з південним сусідом кальміуський та інші прикордонні полковники не мали права. На основі отриманих скарг від паланок на татар формувався єдиний реєстр запорозьких претензій до них, що виносився на розгляд Слідчих комісій26. 


26 Синяк І. Компетенція паланкових канцелярій... — С. 25.


Не совсем удачное выражение. Крым был южным соседом для Коша. Но для Кальмиусских полковников – он все-таки был соседом восточным. К югу от Кальмиусской паланки находилось Азовское море. То же самое – и на с.232: «Кальміуський полковник Корній Чорний 23 вересня 1762 р. рапортував Кошеві про відправлення на південь паланкового писаря для розвідування ситуації». Куда на юг он своего бедного писаря отправил? На Должанскую косу? smile Как-то такие места желательно бы немного перефразировать. ИМХО.




Пошуком «шалостников» та втікачів також мали відати паланкові урядники. Доволі часто, крім татар, на території Кальміуської паланки діяли загони запорожців-гайдамаків, які займалися грабунком побратимів. Саме цим у кальміуських і самарських степах промишляла ватага козака Джерелівського куреня Грицька Тарана. Гайдамаки пограбували і застосували тортури до козака Сили Дарханова, який доставляв харчі запорозьким депутатам у Бахмутській слідчій комісії. У зв’язку з цим кальміуському і самарському полковникам 7 червня 1748 р. наказувалося організувати загони для пошуку і арешту цього гайдамацького загону27. 


27 Архів Коша Нової Запорозької Січі… Т. 2. — С. 215.


Таких шаек в наших краях действительно хватало и во времена Запорожья, и даже некоторое время после. Они чаще всего были смешанного состава – там могли быть и «чистые» запорожцы, различные бродяги. Так, например, в шайке конокрадов  атамана Левки (Калниболоцкого куреня), сдавшихся донской погоне весной 1746 года на левом притоке Кальмиуса речке Осиковой, было (помимо атамана) еще 13 запорожцев разных куреней, 10 человек бродящих малороссиян и один беглый солдат. Многие из таких шаек грабили не только «побратимов», а вообще всех без разбора. Кстати, шайке Грицка Тарана в тот раз в руки попал не один казак, а сразу несколько: «<…> и едущих-де с Калмусу с харчами до их, депутатов, козаков – Силу Дарханов[а] с товарищи помучили и харчи побрали <…>». Кстати сказать, в документах середины 1740-х годов по поводу разбойничьих шаек в наших краях – пока ни разу не встречал обозначения их как «гайдамаков». Обычно их в документах называли «воры», «злодеи», «разбойники». В более поздние времена – там уже случалось по-разному. smile 




Віддаленість Кальміуської паланки немов магнетом притягувала різних приходьків і зайд (утікачів-селян, солдат-дезертирів), які втікали сюди з інших регіонів у пошуках кращого життя. Їх пошуком та арештом мав займатися паланковий полковник. Відомо, наприклад, що підданих донського старшини Василя Перфілова у 1755 р. заарештував у Кальміусі місцевий очільник і доправив до Коша28. За рік потому козак Дядьківського куреня Павло Сапетний, який мав свій риболовецький стан на Єйській косі, за допомогою свого найманого робітника віднайшов біглого солдата Павловського гарнізонного полку Афіногена Голікова. Знесиленого дезертира козак залишив у себе, щоб той набрався сил з наміром передати до Кальміуської паланки з подальшим етапуванням до Коша, проте Голіков утік29. Цілком імовірно, «втеча» біглого солдата була імітована, а самого дезертира було відпущено або приховано від правосуддя. Наприкінці літа 1758 р. з паланки через кальміуського писаря Лук’яна Нікітова доставлено до Самари для подальшого етапування до Коша іншого дезертира — солдата Більовського ландміліцького полку Микиту Бірюльова30. У період з січня по березень 1766 р. Кіш на території Кальміуської паланки розшукував втікача Івана Величка, табунника-пікінера Єлизаветградського пікінерського полку Леонтія Короткого, втікачів-арештантів Никифора Єфремова, Василя Литвинова і Василя Гладкого, солдата-дезертира Брянського піхотного полку Івана Фетищева та ін.31


28 Там само. — С. 578.
29 Архів Коша Нової Запорозької Січі… Т. 3. — С. 474–475.
30 Там само. — С. 515–516. 
31 Архів Коша Нової Запорозької Січі… Т. 1. — С. 228–229, 252–253, 258–259, 262–263.


З переліком урядників Кальміуської паланки можна ознайомитися з наведеної нижче таблиці: 
<…>

Эту таблицу я пропускаю. 


Ключовою галуззю економіки Кальміуської паланки було рибальство. За даними В. Грибовського, рибальські промисли регіону головно були зосереджені поблизу гирла р. Єї, а саме на Єйській, Павлово-Очаківській, Чумбурській, Сазальницькій та Ачуївській косах. Запорозькі рибалки будували курені — «шиши», де проживали і зберігали рибу. Вони рибалили як сітками, так і «крючковими снастями». Промисловці спродували свій товар купцям з Гетьманщини та Росії33. Частина зазначених територій, як згадано вище, була в «бар’єрній зоні», що часто приводило до протистояння з татарами і донськими козаками. Демаркація російським урядом східного кордону Війська Запорозького Низового ставила хрест на просуванні колонізаційної політики Коша на схід та не допускала запорожців на землі «бар’єру». Але, як слушно зазначив дослідник, контроль кордонів на цій території був вкрай слабкий, а отже запорозька старшина, яка надалі була зацікавлена у використанні багатих рибних ресурсів Східного Приазов’я, надавала приховану підтримку козацьким ватагам, що наважувалися виїздити туди на промисли. У разі, коли останні ставали предметом скарг, Військо Запорозьке Низове списувало на діяльність непідконтрольних зайд, що вешталися на прикордонні й не визнавали авторитету жодної влади34. 


33 Грибовський В. Запорозькі промисли у Східному Приазов’ї… — С. 55, 59.
34 Там само. — С. 60.


Немного поправим Грибовского по географии южного побережья Таганрогского залива. smile Устье Ейского лимана запирают две косы – Ейская и (неназванная) Глафировская). Остальные упомянутые косы к устью Еи никак не относятся. Сазальницкая – расположена уже в 16 км северо-восточнее. Чубурская – еще в 32 км дальше, на полпути к Азову. Ачаковская коса – еще на 16 км ближе к Азову. Они все были в «барьере». Ачуевская коса – с другой стороны, на восточном берегу Азовского моря, в 75 км на SWS от устья Ейского лимана. Эта коса была на турецкой территории. Кстати, в событиях 1743 – 1745 годов – последняя коса в связи с плаваньями запорожцев еще не упоминалась. Если она действительно встречается в документах о запорожцев (в статье Грибовского ее упоминаний больше нет), то, вероятно, запорожцы могли освоить плаванье на нее несколько позднее. 


«Частина зазначених територій [по южному берегу Таганрогского залива - LV], як згадано вище, була в «бар’єрній зоні», що часто приводило до протистояння з татарами і донськими козаками». А остальная их часть – была турецкой. Запорожские рыболовы заплывали и туда, и туда, не сильно заморачиваясь. Противостояния с донцами, в основном, заключались в том, что донцы, выполняя правительственные указы, периодически сгоняли запорожцев с южных барьерных земель и палили их шиши, а запорожцам это не нравилось. О каких-либо конфликтах здесь запорожцев с татарами – я пока упоминаний не встречал. Может, просто еще не нашел…


«Демаркація російським урядом східного кордону Війська Запорозького Низового ставила хрест на просуванні колонізаційної політики Коша на схід та не допускала запорожців на землі «бар’єру»». Еще раз. Демаркация по Кальмиусу в 1746 году действительно в дальнейшем мешала запорожцам продвигаться на восток, но она НИКАК не мешала им плавать на косы южного барьера. Это две разные, не связанные между собой темы.
В остальном же – мысли Грибовского вполне правильны. smile


Запорозькі рибалки для захисту своїх риболовних станів збиралися в організовані і добре озброєні ватаги на випадок нападу з боку донців чи татар. Як свідчив донський старшина Агей Ів лєв 28 квітня 1749 р., на Єйській косі він виявив кілька запорозьких риболовецьких ватаг, які нараховували понад сотню осіб кожна. Козаки не злякалася донського старшини, повелися зневажливо щодо нього, провокативно заявивши, що в них нема паспортів. До того ж низовики сказали про велику кількість подібних ватаг по всій Єйській косі35.


35 Там само. — С. 61.


Еще немного поправим здесь Грибовского. Донской старшина Агей Иевлев (до этого он был делегатом от Войска Донского на «прениях» в сентябре – октябре 1745 года) на тот момент командовал в донском караульном форпосту на Кагальницком куту. Вот как в документе (на который ссылается Грибовский) говорится о его поездке по южному побережью Таганрогского залива: «<…> и стоящим в противность в-го им-го в-в указов Запорожского войска козакам, коих более ста человек в разных вотагах тамо имеетца <…>». Т.е. на участке побережья к востоку от Ейского лимана он встретил не несколько ватаг по сто человек в каждой, а ВСЕГО сто с лишним человек, разделенных на несколько ватаг! Это немного разные вещи. Да и даже не заглядывая в этот документ можно было бы засомневаться, так как рыбацкие ватаги в сто и больше человек ни тогда, ни сейчас не встречаются, это СЛИШКОМ много!
Кстати, оригинал этого документа интересно было бы посмотреть. В своем ответе Иевлеву запорожцы упоминают Ачуевскую косу. И вот как-то меня гложет подозрение, что это Яворницкий, готовивший этот сборник документов, мог здесь неправильно Ачаковскую косу прочитать. Но подозрениям мы верить не будем. smile

А степная трава пахнет горечью...

57 ( 17-05-2021 17:37:31 змінене LV_mar )

Re: Кальміуська паланка

Поряд з рибальством у Кальміуській паланці було розвинуте мисливство. Саме перепони низовикам з боку татар вільно полювати на звірів у районі Кальміусу під час перебування у Кримській протекції формально було однією з причин повернення козаків під російське підданство36. Красномовно засвідчує це лист кошового отамана Івана Малашевича до гетьмана Пилипа Орлика за травень 1734 р. У ньому очільник Війська Запорозького Низового інформував опального гетьмана про перепони з боку татар в одному з ключових козацьких промислів, а саме про недопущення січовиків до полювання на берегах Кальміусу, захоплення їх у неволю: «Ѡпрочε тихъ εщε иншихъ козаковъ, что паши ωчаковскіε много попродавали, а под Ѡзовомъ за звѣринъною добычю коло Калмуса-рεкы ходячих, на килкадεсятъ въ нεволю забрали»37. 


36 Мірущенко О. Економічний розвиток Вольностей… — С. 20.
37 Архів Коша Нової Запорозької Січі…Т. 1. — С. 67, 72.


Можно было бы еще добавить, что еще одно письмо с упоминанием этого случая Малашевич тогда еще и крымскому хану отправил. Но, судя по нумерации страниц в 37-й ссылке, уважаемый Ivan об этом в курсе. smile


Діяльність запорозьких мисливців не давала спокою татарам і в період завершального етапу існування Коша. Приміром, військова старшина жалілася київському генерал-губернаторові Михайлу Леонтьєву в листопаді 1747 р. про крадіжки південними сусідами в кальміуських козаків худоби та «жεлѣза для ловлѣ звѣра» у районі Берди, Каратиш, Зеленої, Комишуватої та Кальміусу38. Крім берегів річок, козаки полювали також і в степу. Кошовий отаман Павло Козелецький ордером від 19 листопада 1747 р. наказував кальміуському полковникові Марку Усу донести інформацію місцевим зимівничанам та січовикам «по стεпу за звѣром ходящим» з вимогою піймати ворога кримського хана, Шагіна Ґерая, який втік від кримського керманича39. Запорозькі мисливці відчували також утиски і від донських козаків40. У конфронтації з останніми Кіш враховував і інтереси своїх мисливців, які були зацікавленні в просуванні на схід, де були території багаті на дичину41. Утиски козацьких мисливців і рибалок змусили військову старшину Коша шукати допомоги в гетьмана Кирила Розумовського і прохати в нього у червні 1753 р. у зв’язку з цими обставинами посприяти збільшенню грошового жалування Війську Запорозькому Низовому42.


38 Там само. — С. 423. 
39 Там само. — С. 422.
40 Там само. — С. 435.
41 Мірущенко О. Економічний розвиток Вольностей… — С. 24.
42 Архів Коша Нової Запорозької Січі…Т. 2. — С. 65–66.


Вот эти украденные ногайцами (ну почему они южные соседи для кальмиусских казаков??) «железа для ловле звера» - это очередное (уже какое по счету?) упоминание все того же случая с «вторгненням» татарских чабанов на русскую территорию в 1747 году. Какое отношение 1747 год имеет к «завершальному етапу існування Коша»?? И почему нельзя было какие-нибудь другие случаи подобрать, когда ногайцы из запорожских зимовников различные вещи воровали? Есть же реестры запорожских жалоб для разборок пограничными российскими и турецкими комиссарами, там такого добра много можно набрать. Ну зачем один, не самый критичный случай размазывать малыми дозами на всю статью?? Не понимаю…


По поводу попытки захвата беглого крымского царевича Шагин-Гирея в 1747 году – дело было знатное. Я не так давно расписывал его со стороны документов крепости святой Анны и Войска Донского. Тогда армейцам и донцам пришлось хорошо поморозить свои задницы в зимней степи, ожидая возможного прорыва беглеца с его сторонниками на Кубань. Тот, впрочем, так на прорыв и не решился. О том, что запорожцы тоже пытались его поймать – я тогда еще не знал. Каюсь…


«Запорозькі мисливці відчували також утиски і від донських козаків40. У конфронтації з останніми Кіш враховував і інтереси своїх мисливців, які були зацікавленні в просуванні на схід, де були території багаті на дичину». И опять ссылка на работу Мирущенко… Но, может, мы все-таки предположим, что администрация Войска Донского делала препоны проникновению запорожских охотников на свои территории не из-за своей врожденной зловредности? А просто потому, что у них самих были точно такие же казаки-охотники, которым тоже нужно было где-то охотиться? И которые тоже с интересом посматривали на запорожскую сторону? С другой стороны забора вишни всегда слаще. Зачем так акцентировать? Или у нас одной стороне априори можно проявлять заинтересованность, а противоположной – мы в таком праве категорически отказываем? smile


«Утиски козацьких мисливців і рибалок змусили військову старшину Коша шукати допомоги в гетьмана Кирила Розумовського і прохати в нього у червні 1753 р. у зв’язку з цими обставинами посприяти збільшенню грошового жалування Війську Запорозькому Низовому». Да там дело в другом было. Со времен окончания русско-турецкой войны 1736 – 1739 гг., численность Войска Запорожского сильно выросла, а размер ежегодного жалованья (в том числе и денежного) – много лет оставался неизменным. Так что доля каждого казака и представителя старшины в нем сильно съежилась. Так что запорожцы почти каждый год в своих ежегодных запросах, отправляемых со своими делегатами в Санкт-Петербург для получения жалованья, просил об его увеличении. Жалобы на притеснения своих рыболовов и охотников донцами были просто одним из традиционных предлогов для таких просьб. Таких документов за разные годы довольно много. В каком году им жалованье все-таки увеличили, я, честно говоря, уже не помню.


Ю. Мицик також зауважив про розвинену торгівлю сіллю і скотарство на території Кальміуської паланки, а в останній період існування Запорозької Січі — також хліборобство, городництво та ремесла43. Проте О. Мірущенко поставив під сумнів тезу про розвинене землеробство в регіоні, відзначивши що тут землю обробляли на дуже незначних площах, і це заняття значно поступалося рибальству та полюванню44. 


43 Мицик Ю. А. Кальміуська паланка… — С. 45.
44 Мірущенко О. Економічний розвиток Вольностей… — С. 45.


Скотоводство в зимовничьих хозяйствах традиционно было хорошо развито, собственно из потребностей казачьих скотоводов такое явление как зимовники и возникли. ИМХО. Было оно и в ведомстве Кальмиусской паланки, хотя и не могло соперничать по оборотам с рыбными ловлями. Под конец существования Кальмиусской паланки (третья четверть 1760-х годов) земледелие уже начало здесь развиваться. В трех источниках упоминается ветряная мельница недалеко от паланки (тоже будет уничтожена в 1768 году). Наиболее точно место расположения этой мельницы, вероятно, показано на недатированной карте побережья (ссылка). Там даже можно к современной карте города ее привязать. На той же карте показаны и конкретные зимовники, и два места с пашнями в низинах у нижнего Кальмиуса, а также еще пара пашенных мест на Мокром Еланчике (последние, возможно, принадлежали донцам?). К сожалению, эта карта почти не затрагивает районы западнее русла Кальмиуса. sad Но да, земледелие еще было в самом зачатке.


Всё, на сегодня в выдохся. Завтра, если на работу не дернут - продолжим.  tongue

А степная трава пахнет горечью...

58

Re: Кальміуська паланка

На жаль, попри наявність актуалізованої джерельної бази, важко встановити демографічні показники щодо населення Кальміуської паланки. Як стверджував І. Лиман, Кальміуська і Прогноївська паланки були найменш заселеними територіями Вольностей, що пояснювалося природними умовами та географічним розташуванням (близькість татарського прикордоння). За даними дослідника, землі Кальміуської паланки не маючи достатньої кількості річок і лісів були бідні на вологу, а сильна спека часто випалювала всю рослинність45. Чи не єдиний документ, що хоча б бодай якимось чином дозволяє встановити рівень залюдненості регіону в околицях р. Кальміусу, — реєстр козаків Кальміуської паланки, прибулих на Запорожжя у 1754–1756 рр. і не вписаних до січового реєстру, датований 5 жовтня 1756 р.46 Цю відомість склав кальміуський полковник Григорій Горкуша на вимогу Коша, який збирав дані, необхідні для перепису козаків Війська Запорозького Низового47. З цього реєстру дізнаємося, що на території Кальміуської паланки протягом 1754–1756 рр. оселилося 45 козаків48. Звісно, такі кількісні показники були значно нижчі, ніж, приміром, у Самарській паланці в зазначений час (309 козаків)49. Таку незначну кількість охочих тут оселитися можна пояснити вище наведеними факторами: прикордонним розташуванням паланки, де можна було очікувати нападів як з боку татар, так і з боку донських козаків, які чинили перепони колонізаційній і промисловій політиці запорожців. 


45 Лиман І. І. Церковний устрій Запорозьких Вольностей (1734–1775). — Запоріжжя: РА «Тандем У», 1998. — С. 12, 25. 
46 Архів Коша Нової Запорозької Січі… Т. 5. — С. 255–256.
47 Там само. — С. 254.
48 Там само. — С. 255–256.
49 Там само. — С. 262–267.


Дополнительный реестр казаков Кальмиусской паланки, прибавившихся за 1754 – 1756 годы – это документ, конечно, хороший, но не слишком информативный. И не сказать, чтобы он был «чи не єдиним документом». Есть еще, например, данные о присяге на верность Екатерине II летом 1762 года, в которых есть распределение по паланкам (Скальк., 1846, т.2, с.238). Так, согласно сводной таблице, приведенной Скальковским – в Кальмиусской паланке тогда приняло присягу 674 казака. Плюс какое-то количество посполитых присягнули скопом, «ибо поселянам всех названий поимянно присягать не велено». Эти данные в статье уважаемого Ivan`а почему-то не используются вовсе. Забыли? smile Когда в работах современных историков и краеведов увидите фразы типа: «гарнизон Кальмиусской паланки составлял 600 – 700 сабель», то знайте, что ноги этого утверждения происходит именно из результатов этой присяги. Вот только приведенную цифру нужно понимать не так. Это никак не «гарнизон» паланки (в ней даже укреплений не было!!) и даже не состав постоянного населения ведомства этой паланки. Это был разгар лета, когда на Кальмиусских косах было не протолкнуться от рыбных заводов и наемных работников с них (запорожская голытьба тоже охотно нанималась "в заброды"), а также от приехавших за рыбой чумацких артелей (частью тоже из казаков). Так что на торжественную присягу к церкви Кальмиусской паланки к назначенному дню собрались не только "аборигены" из местные зимовчаков, но и многочисленные пьяные и шумные казаки-заробичане из других краев, а также толпа местных и наемных посполитых. К зиме большая часть из этих 674 казаков и неизвестного числа поселян разъехалась по своим домам в более северные и обжитые области, пропивать заработанные на морских косах деньги. smile

А степная трава пахнет горечью...

59

Re: Кальміуська паланка

LV_mar, .

Это был разгар лета, когда на Кальмиусских косах было не протолкнуться от рыбных заводов и наемных работников с них (запорожская голытьба тоже охотно нанималась "в заброды"), а также от приехавших за рыбой чумацких артелей (частью тоже из казаков). Так что на торжественную присягу к церкви Кальмиусской паланки к назначенному дню собрались не только "аборигены" из местные зимовчаков, но и многочисленные пьяные и шумные казаки-заробичане из других краев, а также толпа местных и наемных посполитых. К зиме большая часть из этих 674 казаков и неизвестного числа поселян разъехалась по своим домам в более северные и обжитые области, пропивать заработанные на морских косах деньги. smile

У Вас своєрідне уявлення про присяги як про якийсь сучасний перепис населення.

Якщо глянути на поіменні списки присяг 18 ст., то, навіть, в осілій Гетьманщині, добре як половину козаків з першого разу приведуть до присяги, часто робилось все в кілька заходів.
Вже не кажу, що люди різного роду переписів, за можливості, старались уникати, бо перепис в ті часи асоціювався в першу чергу з податками.

Не кажучи, що не всі рибалки могли бути там легально, а хто й взагалі збіглий і їм публічність така ні до чого, тому варіант, що хтось добровільно явився для такого - він для 18 ст., скажемо, малореалістичний.

Share

60

Re: Кальміуська паланка

Уважаемый AppS, даже спорить не буду. Вы правы. Кто-то уехал, кто-то не захотел идти, кто-то заболел или лежал пьяным. Но мы даже приблизительно не сможем это в цифрах прикинуть. smile Вот кто из казаков пришел на присягу - того и пересчитали. В любом случае, к "гарнизону паланки" эти цифры точно не относятся никак.

А степная трава пахнет горечью...

61

Re: Кальміуська паланка

Найзаселенішою частиною Кальміуської паланки була південна територія на березі Азовського моря. Саме тут був розташований паланковий центр — Кальміуська слобода та найбільша частина козацьких зимівників. За інформацією О. Олійника, у 1755 р. тут налічувався 61 зимівник у 9 урочищах50. З реєстру зимівників та їхніх господарів у Кальміуській паланці від 5 жовтня 1756 р. довідуємося місця локації «приморських» запорозьких зимівників і їхню кількість. Зокрема, найбільше козацьких господарств було «понад морем пѣдгоряне» — 17. Куди менше було в інших прибережних місцях: 7 — на Зінцевій балці, та 1 — над Білосарайським лиманом козака Іркліївського куреня Андрія Смирного51. 


Чимало зимівників паланки зосереджувалося вздовж берегів річок. Велика їх кількість була зосереджена на Кальчику — 22, 12 — на Кальміусу, 3 — на Берді і 2 — на Дубовій. Найменше козацьких господарств містилося в різних балках: 3 — на Кленоватій і 1 — на Свидовій52. Тобто на середину 50-х рр. XVIII ст. загальна кількість зимівників у Кальміуській паланці нараховувала 68 господарств (проти 61 роком раніше) і була тенденція до їх збільшення. Цей дуже важливий і унікальний документ засвідчує козацьку господарську діяльність задовго до появи тут офіційних представників російської імперської влади. А отже приписування останнім ключової ролі в освоєнні та розвитку краю не відповідає дійсності. З іншого боку, джерело містить ряд топонімів, які важливі для краєзнавчих студій і досліджень історичної топоніміки регіону.


50 Олійник О. Запорозький зимівник часів Нової Січі (1734–1775). — Запоріжжя: Дике Поле, 2005. — С. 114.
51 Архів Коша Нової Запорозької Січі… Т. 5. — С. 256–257.
52 Там само. — С. 257–258.


Интересно, я сильно расстрою уважаемого Ivan`а, если сообщу, что на основании этих данных НЕЛЬЗЯ пытаться отслеживать динамику изменения количества зимовников в ведомстве Кальмиусской паланки? Почему? Ну, хотя бы потому, что здесь в обоих случаях упоминается один и тот же документ. smile


Речь, конечно же, идет именно о реестре зимовников и их владельцев от 5 октября 1756 года (ЦДИАК, ф.229, д.28, л.54-55, опубликован в сборнике «Архів Коша Нової Запорозької Січі…», Т. 5. — С. 256–257). Сразу отметим, что в «Архиве Коша…» рядом опубликованы аналогичные по назначению документы от октября 1756 года по хозяевам зимовников Кодацкой (с.258-260) и  Самарской паланок (262-267), от декабря того же года – по Бугогардовской паланке (с.279-280).


Пришлось малость порыться, чтобы отследить всю цепочку, но результат того стоил. Итак, исходные предпосылки для такого его «раздвоения» заложил сам Скальковский. В 1-м томе своей «Истории Новой Сечи…» (изд.2-е, 1846) он дважды использовал данный документ. Сначала на с.61-62 он приводит по Кальмиусской паланке небольшую таблицу с указанием урочищ, но без упоминания количества зимовников: «В 1756 году были уже там зимовники: 1. По-над морем, в ур. «Зайцевой балке»; 2. На подгорыни; 3. На Клеповатой балке; 4. Над р. Калмиусом; 5. Над речкою Калцем; 6. Над речкою Дубовою; 7. Над Белосарайск. лим.; 8. Нд р. Бердою; 9. У Свитоватой балки». Это, несомнено, тот же самый документ, что и опубликованный в 5-м томе «Архива Коша…», совпадает даже порядок перечисления этих урочищ. Единственно, что в публикации «Архива…» (вроде как) перечисляются аж 11 урочищ. Но с учетом того, что пункт «Над речкою Калцем» упоминается аж три раза в разных местах списка (возможно, имелись в виду разные притоки системы Кальчика, они до сих пор не имеют собственных устоявшихся названий), то этот список можно сократить на два, за счет исключения дублей. Как, видимо, и сделал Скальковский. Тогда количество урочищ на самом деле получается равным девяти.


Еще раз к этому документу Скальковский вернется на с.152 – 153. Здесь он указал количество урочищ и зимовников по паланкам, но ошибочно указал 1755 год: «Весьма сожалеем, что не можем представить за какой-нибудь год полнаго обзрения зимовников; имеем только таблицу 1755 года (sic! – LV), когда еще небыло ни Орельской, ни Протовчанской паланок. В Прогноинской и Перевезской же паланке и сидеть зимовниками было запрещено, следственно в остальных 4-х по оффицияльному Коша изчислению показано: 1. В Самарской, на 51 урочище 253 зимовн.; 2. <В> Кодацкой, на 5 уроч. 88 <зимовн.>; 3. <В> Калмиуской, на 9 уроч. 61 <зимовн.>; <В> Бугогардовской, на 6 уроч. 29 <зимовн.>. <Итого> 431 зимовн.». Данные в книге Олейника происходят именно отсюда (хотя он ссылку и не привел).


И еще раз Скальковский возвращается к этой группе документов на с.241 – 246. Здесь он вообще не указывает год и приводит перечни урочищ, в которых были зимовники по ведомствам Кодацкой, Самарской и Бугогардовской паланок (Кальмиусская паланка здесь почему-то из рассмотрения выпала). Но сравнивая эти перечни с цифровыми данными со с.152-153 Скальковского и указанными документами в публикации «Архива Коша…», можно убедиться, что это речь именно об этих документах 1756 года. Тем более, что по Кодацкой паланке Скальковский здесь приводит еще раз количество зимовников – все те же 88 штук. Так и в документе №54 из «Архива Коша…». Так что указание у Скальковского во втором случае 1755 года вместо 1756 было явной ошибкой.


Теперь по разнице в числе зимовников – 61 или 68? До публикации 5-го тома «Архива Коша…» все брали цифру 61 из публикации Скальковского. Вот, например, одна из старых статей сотрудников мариупольского краеведческого музея Л.Кучугуры и Р.Саенко «Козацькі старожитності м. Маріуполя та його околиць» (1998): «В Кальміуській паланці у 1756 р. існував 61 зимівник, у тому числі: «понад морем на Зенцевой балке» — 3, «понад речкою Кальмиусом» — 6, «понад речкою Калцем» — 19, «над Белосарайским лиманом» — 1, «понад морем на Подгорыни» — 15». Ссылка у них указывала на: «ЦДІА України в Києві. —Ф. 229 Кош Запорозької Січі. —Оп. 1. —Спр. 28. —Арк. 54; Скальковсккй А.А. История Новой Сечи или последнего Коша Запорожского. —Ч. 1.— Одесса, 1846. —С. 61, 153». Т.е. люди нашли в ЦДИАК этот документ, убедились, что это именно тот , про который Скальковский говорил о 61 зимовнике, уточнили правильную дату и уже в таком виде опубликовали эти данные (правда, несколько запутавшись в цифрах по отдельным урочищам). Интересно, что после выхода в 2005 году книги Олейника - Рена Ильинична Саенко выпустила еще одну статью, где это место привела точно так, как у него – с 1755 годом и 61 зимовником, и тоже – без указания ссылки. Исправила, понимаешь… smile


Тогда откуда взялась цифра в 68 зимовников? А вот она, вероятно, появилась только после публикации этого документа в 5-м томе «Архива Коша…». Если внимательно посмотреть на подстраничные ссылки, добавленные публикаторами под этим документом, то можно убедиться, что цифры,
стоящие в публикации рядом с некоторыми из строк – в оригинале этой грамоты отсутствовали
, они добавлены позже: «Пiдрахунки зроблено, ймовiрно, в Запорозькiй вiйсковiй канцелярii». Причем, подозреваю, что и к Скальковскому этот документ пришел еще явно без них. Если считать казаков просто по головам – то получается 61 человек. Я, правда, насчитал 62 человека. То ли Скальковский немного обсчитался, то ли немного по-другому разбил на фразы и понял предпоследний пункт. А вот «позднейшими» цифрами справа от строк – он вовсе не пользовался. Скорей всего их тогда еще вовсе не было.


Так вот, если обращать внимание и на эти «позднейшие» цифры (там, где они есть), то тогда количество зимовников действительно получается 68, а у казаков Петра Велегуры (будущего местного полковника в 1772 – 1775 гг.) и Ивана Черного на двоих получается 7 (!) зимовников. Из чего в некоторых свежих публикациях делается далекоидущий вывод, что Велегура уже на тот момент был очень богатым хозяином, раз владел целой сетью зимовников. К сожалению, все не так просто.


Человек, который настойчиво пытался пересчитать хозяев зимовников в этом документе (был ли это сам Скальковский или кто-то после него), начал с начала документа и рядом с длинными строками проставлял количество людей в них. У коротких строк, которые легко читались, он ничего не ставил. К разделу о Кальмиусе он подустал и, похоже, начал ошибаться. Так, у строки с Федором Самарским и Павлом Головком он проставил 3 вместо 2 (публикаторы «Архива Коша…» методично отметили эту ошибку в подстраничном комментарии). В строке с Прокопом Чорным и Кондратом Рижко – правильно проставил цифру 2. В последней строке этого раздела, у Петра Велегуры и Ивана Чорного он почему-то проставил цифру 7. Это удивило даже публикаторов, которые сделали к этой цифре еще одно примечание: «Це, ймовiрно, загалом в зимiвниках над рiчкою Кальмiусом». То есть этот человек, подсчитывая в голове общее количество казаков по этому разделу, его и записал вместо суммы по строке. Вероятно, он тут же заметил свою ошибку, так как ниже до самого конца документа эти цифры более не проставлялись. 


То есть – 68 – это точно неправильная сумма, результат ошибок в арифметике. Правда, если копнуть чуть глубже, то и цифра в 61 зимовник тоже представляется не вполне надежной. Проблема в том, что известно много случаев, когда в одном зимовнике могло быть по два-три совладельца, хозяйствовавших в нем в складчину (здесь речь не о «молодиках», а о полноценных хозяевах). Знать о том, все ли из перечисленных 61 казака были «единоличниками» или кто-то из них был лишь совладельцем – мог только паланковый писарь. Но он никаких пометок по этому вопросу не оставил. Так что 61 зимовник – это максимально возможное количество по данному документу 1756 года, но фактически их могло быть несколько меньше. Уже не проверишь. Но вот прослеживать годовую динамику изменения численности местных зимовников на основе разных версий расшифровки этого документа – точно не стоит. smile

А степная трава пахнет горечью...

62

Re: Кальміуська паланка

Дещо зросла кількість зимівників на території паланки наприкінці 60-х рр. З опису риболовецьких поселень і ватаг донських і запорозьких козаків у Північному Приазов’ї, що склав оберкомендант фортеці Святого Дмитра Ростовського генерал-майор Іван Потапов у період з 8 по 22 січня 1768 р., довідуємося, що кількісний склад господарств південно-східного регіону Війська Запорозького Низового становив 73 зимівники. Зокрема, 23 з них розташовувалися від р. Берди до Кальміусу. З них по 5 локалізувалося при р. Білосарайці і Комишуватій, по 4 — у Свидовій балці та по р. Зеленій, 3 — у балці Смирній (чи бува не названа так на честь вищезгаданого козака Іркліївського куреня Андрія Смирного, який мав зимівник над Білосарайським лиманом) та 2 — при урочищі Виноградному. Найбільше козацьких господарств паланки — 50, розташовувалися в цей час у вершинах Кальміусу та Кальчику53. Очевидно, що початок російсько-турецької війни 1768–1774 рр. спровокував зменшення кількості зимівників на території паланки. Через обмаль джерельної бази з цього приводу чисельність козацьких господарств в останні роки існування Війська Запорозького Низового відтворити не видається можли вим. Відомо лише, що станом на 1782 р. в околицях паланкового центру нараховувалося 61 зимівник54.


 53 Аваков П. Описание рыболовецких селений и ватаг… — С. 112.
54 Бублик О. Г. Джерела з історії міської забудови Катеринославщини кінця XVIII — початку ХХ ст. // Дисертація на здобуття наук. ступеня канд. іст. наук за спеціальністю 07.00.06 — історіографія, джерелознавство та спеціальні історичні дисципліни. — К., 2017. — С. 118.


Балка «Смирная» никакого отношения к казаку Андрею Смирному, имевшему в 1756 году зимовник над Белосарайским лиманом – не имела. Это Самарина балка, впадающая в море у поселка Рыбаций, в 15 км от Белосарайской косы. Первое известное упоминание этой балки – в 1745 году.


Насчет 50 зимовников. В первоисточнике это звучит так: «да вверх реки Калмиуса и Калчику вне бариера, а на российских владениях зимовников до 50». То есть – не в верховьях Кальмиуса и Кальчика, а просто вверх по течению от границы барьерных земель (у нас она проходила примерно в врайоне места слияния Кальчика с Кальмиусом). «Степные» зимовники большей частью тянулись поближе к паланке. Да и было их не ровно 50, а «до 50». Четкого их количества составители этого документа не знали. 


Начало русско-турецкой войны 1768 – 1774 гг. привел не к уменьшению количества местных зимовников, а к их полному исчезновению. Прозоров: «Как скоро нынешняя с Портою Оттоманскою война открылась, то Запорожцы тотчас в совете своем положили все селении, лежащие от устья Самары до реки Конской по рекам Волчей, Терской, Сухим и Мокрым Ялам, по Торцу и Кальмиусу, сжечь, а некоторыя оставить без жителей. Что того ж времени и исполнили. Селение в устье Кальмиуса, где было дворов до пяти сот и церковь, сожгли, а жителей всех согнали к усть Самаре и к Сече запорожской». Гильденштедт: « 27-го Сентября. Около полудня выехали мы из Второй слободы [на Миусе - LV], запасшись предварительно говядиной, хлебом, колесами и осями, так как отсюда до Бердянской крепости, на разстоянии более двух сот верст, нет ни одной деревни. <…> До войны у Запорожцев были даже хутора по Миусу, а на том месте, где мы теперь находились [междуречье Кальмиуса и Кальчика - LV], и ветряная мельница; от всего этого теперь и следов не осталось. Когда в самом начале войны Крымские татары бросились вверх по Кальмиусу опустошать окрестности Бахмута, то Запорожцы принуждены были оставить эти хутора.» Зимовники начнут понемногу восстанавливаться только после возвращения сюда запорожцев в 1772 году.


«Відомо лише, що станом на 1782 р. в околицях паланкового центру нараховувалося 61 зимівник». Здесь ссылка на диссертацию О.Бублик. Я ее раздобыл. Этот фрагмент в диссертации звучит так: «За повідомленням [греческого - LV] митрополита Ігнатія, на 1782 р. навколо паланки розташовувався 61 зимівник. Що не дивно, адже поблизу паланкової фортеці, як правило, базувалося поселення». Ссылка у нее здесь идет на издание мариупольского краеведческого музея «Мариуполь и его окрестности: взгляд из XXI века» (2006). Проблема в том, что указанные строки ведут на раздел про древних булгаров и хазар… То есть ссылка – битая. Я напрямую спрашивал у музейных сотрудников, составлявших главы про казаков и про вселение греков про такой факт – но они тоже только качали головой и говорили, что такого на тот момент просто не могло быть. Там после вселения греков была совсем другая ситуация. Да и цифра в 61 зимовник что-то смутно напоминает… В общем, этот «факт» пахнет не очень хорошо. Я бегло просмотрел эту диссертацию. Работа там проведена грандиозная, очень трудозатратная и малоосмысленная (по крайней мере по истории Мариуполя, по другим разбиравшимся ею городам – я не силен). Когда-нибудь мы эту «диссертацию» тоже разберем, уж очень часто там встречается «чудо чудное и диво дивное». И полное незнание местной истории и ситуации. Как говорится – идеальный историк может действовать в полном неведении. smile Уважаемый Ivan, хотите хороший совет? Лучше НИКОГДА не ссылайтесь больше на эту «диссертацию», чтобы потом не пожалеть. Просто не стоит… ИМХО.

А степная трава пахнет горечью...

63

Re: Кальміуська паланка

На основі двох вищезазначених документів: реєстру зимівників та їхніх
господарів Кальміуської паланки від 5 жовтня 1756 р., та опису риболовецьких
поселень від 8–22 січня 1768 р. можна частково відтворити динаміку розвитку
запорозьких господарств цього регіону Вольностей. Наприклад, спостерігається
зростання кількості зимівників на Свидовій балці з 1 (1756 р.) до 4 (1768 р.), над
Білосарайським лиманом при р. Білосарайці від 1 (1756 р.) до 5 (1768 р.).
Відзначимо, що в подальшому саме зимівники на перший час були основою і
орієнтиром міського планування Маріуполя та його околиць. Частина зазначених
вище топонімів нині є складовою міста: Кленовата балка — у межах сучасних
проспектів Металургів і Нахімова, Зінцева балка — сучасне селище Піщане,
Підгір’я — територія Слобідки55.


 


55 Там само. — С. 118


 


«Відзначимо,
що в подальшому саме зимівники на перший час були основою і орієнтиром міського
планування Маріуполя та його околиць»
. Это опять из диссертации О.Бублик. Нет! Это не так. Совсем не
так!  hmm

А степная трава пахнет горечью...

64

Re: Кальміуська паланка

Одне з найбільших козацьких господарств на території Кальміуської паланки мав козак Щербенівського куреня Петро Велегура. Як видно зі згадуваного вище реєстру зимівників та їхніх господарів цієї адміністративно-територіальної одиниці Війська Запорозького Низового від 5 жовтня 1756 р., цей козак на пару з іншим запорожцем того ж куреня Іваном Чорним мали у власності 7 зимівників над р. Кальміусом56. Одну з перших згадок у джерелах про Петра Велегуру надибуємо наприкінці 40-х рр. XVIII ст. Його ім’я фігурує у списку запорозьких козаків, відпущених з Бахмуту, де діяла Бахмутська слідча комісія для розбору непорозумінь між донським і запорозьким козацтвом, до Запорожжя57. У травні 1754 р. Петро Велегура разом з козаком Федором Лопатою були відправлені до столиці Війська Донського — Черкаська для доставлення будівельного матеріалу на побудову в Кальміусі храму на честь Святого Миколая Чудотворця58. 


56 Архів Коша Нової Запорозької Січі… Т. 5. — С. 257.
57 Архів Коша Нової Запорозької Січі… Т. 2. — С. 192, 200. 
58 Архів Коша Нової Запорозької Січі… Т. 1. — С. 122, 124.


Насчет семи зимовников у Велегуры и Чорного – мы уже писали. Как минимум, это сомнительно.


Велегура был связан с нашими краями как минимум с 1746 года. Он был одним из тех запорожцев, которых сгоняли с территории между Миусом и Кальмиусом донская команда полковника Туроверова в апреле 1746 года. Собственно, в Бахмутскую следственную комиссию его вызывали как свидетеля именно по этому делу.


«У травні 1754 р. Петро Велегура разом з козаком Федором Лопатою були відправлені до столиці Війська Донського — Черкаська для доставлення будівельного матеріалу на побудову в Кальміусі храму на честь Святого Миколая Чудотворця». Если бы уважаемый Ivan все-таки нашел время, чтобы ознакомиться с моей книгой об этой церкви, то знал бы, что эти два казака ездили в Черкасск не за «строительными материалами». Они там за 27 рублей купили для этой походной церкви палатку из хряща (вид плотной грубой непромокаемой ткани, типа брезента). Для походных церквей основной формой считалась палатка, пригодная для быстрой установки/снятия и перевозки на другое место во время походов. Устройство походной церкви в стационарном здании (как это было в нашем случае) считалось временным и частным случаем. Но и в этом случае палатка должна была лежать наготове в специальном сундуке, за чистотой и отсутствием захламленности которого тщательно следили. Чтобы в любой момент ее можно было отправить вместе с войском в поход.


На сегодня, пожалуй, всё. Завтра уже выхожу на работу, так что придется сбавить темп, буду писать урывками.

А степная трава пахнет горечью...

65

Re: Кальміуська паланка

Продолжаем покупать бантики...

Підприємницька діяльність Велегури виходила поза межі Кальміуської паланки. Попри непрості стосунки між запорожцями і донцями, цьому козакові якимось чином вдалося на певний час отримати від донської адміністрації дозвіл на промислову діяльність на землях Війська Донського. Проте господарська активність Петра Велегури на донському боці р. Кальміусу була недовготривалою. Донський похідний старшина Климентій Фролов у травні 1763 р. заарештував двох невідничих і чотирьох збирачів — людей козака Щербинівського куреня, а їхнє майно після опису разом з бранцями відправив до Черкаська. Однак Петро Велегура з дозволу старшини Війська Донського й надалі утримав у гирлі Кальміусу риболовецькі заводи59. Кальміуський полковник 11 жовтня 1767 р. доносив Кошеві, що Велегура на донській території мав чимало будівель, «неводничьих и спетничных заводов, да два кабаки»60. У період з 1772 по 1774 р. Петро Велегура вже згадується полковником Кальміуської паланки. У протоколі вирішених справ і виданих документів під час інспектування кошовим отаманом Петром Калнишевським Кодацької паланки зберігся витяг з ордеру цьому кальміуському полковникові з вимогою дозволити рибалити цілий рік п’ятьма неводами на Зінцевій, Широкій і Ляпіній косах купцям Данилові Яковлєву, Павлові Мітіну і Василеві Аврамову, а також продавати там горілку61. 


59 Полторак В. Запорозьке козацтво в Приазов’ї... — С. 81–82.
60 Там само. — С. 88.
61 Петро Калнишевський та його доба... — С. 171.


Эта старая статья В.Полторака (2008) год как-то мимо моего внимания до сих пор пролетала. Сейчас скажу для кого-то неожиданную вещь. smile Я с большим удовольствием читаю его статьи. Очень грамотная, тщательная и бережная работа с документами. Разумеется, и у него встречаются проколы (а у кого их нет?), но это скорей единичные случаи, очень редкие у него. Умничка! А кто-то думал, что я всегда только «предераст»? smile


К чему это я? Я уже пару лет безуспешно пытался как-то объяснить информацию с недатированной карты морского побережья из РГВИА и, следовательно, точнее продатировать ее. По набору сведений, показанных на ней к востоку от Кальмиуса, она довольно близка к карте Азовского моря Ригельмана 1768 года (хотя у них явно разные первоисточники), и, вероятно, относится примерно к тому же периоду - середине 1760-х годов (не позже осени 1768 года). Великолепнейшая по качеству и точности отображения местности карта (на уровне позднейших карт ПГМ этой территории и даже карт Шуберта XIX века!), для того времени и наших мест – ее качество несравнимо ни с какой другой из известных карт. Но в ближайшей русской крепости святого Димитрия Ростовского (на нижнем Дону) – она известна не была, тамошняя инженерная команда продолжала рисовать карты этого района в совершенно другой манере, течение степных рек на них показывалось не по натурным съемкам, а очень приблизительно, по устным данным. 


На этой недатированной карте великолепно (и четко опознаваемо!) показана речная сеть, дороги и прочие объекты на приморской территории к востоку от нижнего Кальмиуса. А вот его правобережье – только в полосе вдоль самой реки. Часть правобережных притоков и балок показана, но с ошибками и явно наугад, а западнее идет просто неразрисованная территория.  Т.е., картограф не переправлялся через реку и на ее правобережье фиксировал лишь то, что мог разглядеть с левого берега (не было такой задачи? или было просто опасно из-за противодействия запорожцев?). Особенно интересно в этом плане на карте показано устье Кальмиуса. Очень четко показан район ее восточного устья с Пограничным курганом 1746 года и восточная часть Горострова с двумя «камышовыми сараями» там, известными и по другим источникам. А вот западную часть Горострова, основное русло, Кальмиусскую паланку и район озера Домаха – то ли картограф не мог разглядеть из-за камышей, то ли он боялся в этом районе задерживаться надолго (так, кинул беглый взгляд и смотался, чтобы потом по-памяти попытаться воспроизвести?) – в общем, показаны довольно условно и приблизительно, а озеро Домаха показано вообще неправильно. Также на этой карте показана цепочка чьих-то застав (донских? гарнизона крепости святого Димитрия Ростовского?) по восточному берегу нижнего Миуса и Миусского лимана. А также одинокая «вновь назначенная главная застава» на правом берегу в низовьях Кальмиуса (не при устье, а выше, примерно в районе нынешнего Конного двора). И у меня долго не получалось привязать эту заставу при Кальмиусе к каким-то конкретным обстоятельствам.


И вот статья Пивовара дала по меньшей мере два таких случая. Один произошел в 1763 году. Там перед этим запорожцы заподозрили донцов в шпионаже и запретили им въезд на земли ведомства Кальмиусской паланки. В ответ донской войсковой атаман Д.Ефроемов в мае 1763 года прислал отряд Климентия Фролова с 300 донцами произвести осмотр границы по Кальмиусу и выселить запорожцев с донской стороны реки. 24 мая они прибыли к устью Кальмиуса и стали там лагерем, передав кальмиусскому полковнику соответствующее письмо из Черкасска. Это именно в тот раз были арестованы «два неводничих та чотири заброщика», работавших на Петра Велегуру. В общем, донцы стояли здесь довольно продолжительное время и (на законных основаниях) щемили местных запорожцев, у которых были свои интересы на левобережье. Если кому интересно – см. более подробное описание этого случая непосредственно в статье Полторака. Теоретически, это как-то может быть связано с содержанием недатированной карты, но, думаю, это маловероятно.


Для нас интереснее другой случай, кратко затронутый в той же статье. Я немного порылся в этой теме, и вот какие предварительные результаты получились. В середине 1760-х годов власти Империи решили провести Генеральное межевание земель Войска Донского, в том числе и для окончательного определения его границ (у донцов тогда были неурегулированные споры о границах с некоторыми из соседей). Его проведение было поручено офицеру Генерального штаба Андрею Медеру. В документе из Кальмиусской паланки его чин обозначается как генерал-квартирмейстер-лейтенант, а Пивовар (как и еще в ряде исторических работ, кратко упоминающих об этом событии) показывает его под более низким чином обер-квартирмейстера. Подозреваю, что правилен первый вариант, в армии с чинами никогда не шутили. В некоторых работах упоминается еще участие в процессе межевания и дивизионного квартирмейстера поручика Н. Ефимьева, но в приведенных Пивоваром документах он не упоминается, возможно, он подключился к этому процессу позднее. Отметим, что одной из основных функций квартирмейстеров Генерального штаба было именно составление карт, в том числе и больших территорий (ссылка). 


Медер начал свою работу в 1766 или 1767 году (пока я точно не разобрался). В сентябре 1767 года он, в рамках выполнения своей задачи, прибыл в Северное Приазовье. Территорию ему показывали донские старшины Максим Федотов, Василий Пушкарев и Андрей Юдин, а также бывший войсковой есаул Алексей Каршин. Вероятно, все эти четыре человека хорошо знали эти края. По крайней мере, войсковой старшина Максим Федотов и представители более старшего поколения Каршиных и Юдиных – фиксируются в событиях в Приазовье в середине 1740-х годов. Запорожцы самостоятельно попытались этот приезд использовать, чтобы еще раз поднять тему о «неправильности» границы по Кальмиусу, вновь направив своих уполномоченных делегатов и вновь вручив им приснопамятную копию с УБХ. Типа - на прениях 1745 года мы документы на эти земли показать не смогли, а теперь – вот они, полюбуйтесь! Но Медер, который запорожцев не приглашал, им отказал в рассмотрении этого дела, совершенно справедливо отметив, что граница по Кальмиусу уже однозначно определена сенатским указом и споры об ее переносе лежат далеко вне его компетенции. В Военной Коллегии ему разборки с запорожцами не поручались.


3 октября эти представители донцов через Каршина прислали полковнику Кальмиусской паланки требование очистить донские земли между Миусом и Кальмиусом от имевшегося там запорожского имущества – убрать рыболовные и вялильные заводы да два кабака с Ляпинской косы (в пределах Орджоникидзевского района нынешнего Мариуполя), а также и накошенное запорожцами сено в верховьях Грузского Еланчика. То есть, представители Войска Донского и уполномоченный офицер Генерального штаба (с подчиненными ему другими картографами Генштаба?) производили осмотр этой территории и (вероятно) с одновременными картографическими работами. И я сильно подозреваю, что вот эта недатированная карта – снята именно Медером в 1767 году. По составу информации на карте – это очень вероятно и хорошо соотносится с другими первоисточниками по этому времени и этому району. Вероятно, для этого межевания территория Войска Донского частями снималась на крупномасштабные карты. По сообщению П.А. Авакова, там же, в РГВИА есть еще одна карта, аналогичная и частично пересекающаяся с рассматриваемой нами картой, но с несколько более восточным и южным охватом территории. Возможно, их там еще больше. Но, вероятно, Медер не успел заснять всю территорию Войска Донского. Вскоре все внимание Правительства и Генерального штаба будет отвлечено на русско-турецкую войну 1768 – 1774 годов. В начале войны (в 1769 году?) Медер был направлен за Днестр, для составления генеральной карты Молдавии. Она пригодилась русским войскам в кампании 1770 года, но в ней нашелся и целый ряд недостатков, что привело к отставке Медера (ссылка). В дальнейшем, дело размежевания донских территорий еще не раз возобновлялось и затормаживалось, так что окончательный вариант мелкомасштабной карты змель Войска Донского был подписан Екатериной II только 10 октября 1786 года (ссылка). Попали ли туда сведения, снятые Медером или приморская территория позже повторно снималась для составления этой карты – пока сказать не могу. Разумеется, что привязка этой недатированной карты к съемкам А.И.Медера – это еще не факт, а только рабочая гипотеза, которую еще нужно будет тщательно проверять. Но, думаю, что шансы здесь большие… Будем искать!


Возвращаясь к рассматриваемому параграфу уважаемого Ivan`а. «Проте господарська активність Петра Велегури на донському боці р. Кальміусу була недовготривалою» . Ну как «недолговечной»? На сегодня почти все известные упоминания Петра Велегуры в наших краях, в которых имеется географическая привязка) относятся именно к территории восточней Кальмиуса. 1745, 1763, 1767, 1772 -1775, 1782. Не знаю, были ли у него вообще хозяйственные интересы на правом («запорожском») берегу Кальмиуса? По крайней мере, такие документы я пока не видел. smile


«Донський похідний старшина Климентій Фролов у травні 1763 р. заарештував двох невідничих і чотирьох збирачів — людей козака Щербинівського куреня [Петра Велегуры - LV], а їхнє майно після опису разом з бранцями відправив до Черкаська». У Полторака прямая цитата из документа звучит немного не так: «два неводничих та чотири заброщика». «Заброщики» - это не «збирачi», как перевел уважаемый Ivan. Это неправильно воспроизведенное слово «забродщики» - то же самое, что и заброды, бродаки и т.п., хорошо знакомое по первоисточникам. Это наемные люди, которые вброд таскали специальные неводы-бредни поперек рек и озер или (как в нашем случае) по мелководьям Азовского моря. smile


«Кальміуський полковник 11 жовтня 1767 р. доносив Кошеві, що Велегура на донській території мав чимало будівель, «неводничьих и спетничных заводов, да два кабаки». Не совсем так. На самом деле в документе говорится так: «во владелых войском Донским землях на Ляпиной косе запорожских козаков Велегуры с товарищами заведенных строений, неводничьих и спетничных заводов, да два кабаки, в коих горячее и виноградное вино продается». На недатированной (медеровской?) карте на Ляпинской косе показано около 20 кружочков, подписанных как «рыбныя заводы запорожския». Которыми, помимо Велегуры, владели и другие его «товарищи». Поэтому, только на основании этого, приведенного у Полторака, документа мы не можем сказать, сколько из этих заводов принадлежало именно Велегуре – мало или «чимало». smile Кроме того, если посмотреть на дальнейшие события, то после требования донцов, многие владельцы таки вывезли свое имущество и материал разобранных строений с Ляпинской косы на запорожскую сторону Кальмиуса. Был разобран и вывезен и «ши[н]ковой один сарай, в коем только горячее вино». То есть на этой косе осталась только часть рыбных заводов и один шинок (судя по контексту, в котором торговали как «горячим», так и «виноградным» вином). А Велегура возглавил «оппозицию», не соглашаясь по требованияю донцов и своего полковника вывозить имущество с косы, ссылаясь на разные сомнительные резоны (в том числе и на то, что его зимовник находится неподалеку оттуда). Устав спорить с Велегурой, кальмиусский полковник его же и отправил с письмом в Кош, чтобы там упрямца сами наказали. И он считал нужным заставить, чтобы «выше писанный же Велегура все до единого выстроенные на Ляпиной заводы разбросав, переносить сюда [на запорожскую сторону Кальмиуса - LV] имеет [должен - LV]». То есть, в документе Велегура нигде прямо не называется еще и владельцем одного из шинков. Кстати, и в самой статье Полторака он таковым не объявляется… Все-таки, внимательней надо документы читать. ИМХО.


«У період з 1772 по 1774 р. Петро Велегура вже згадується полковником Кальміуської паланки. У протоколі вирішених справ і виданих документів під час інспектування кошовим отаманом Петром Калнишевським Кодацької паланки зберігся витяг з ордеру цьому кальміуському полковникові з вимогою дозволити рибалити цілий рік п’ятьма неводами на Зінцевій, Широкій і Ляпіній косах купцям Данилові Яковлєву, Павлові Мітіну і Василеві Аврамову, а також продавати там горілку». Насколько я знаю, Велегура оставался местным полковником еще и в первой половине 1775 года. И еще один любопытный момент. Это был период (1772 – 1775), когда Велегура вообще изгнал донцов с их территорий между Кальмиусом и Миусом. Когда Запорожский кошевой атаман разрешил трем русским купцам производить рыбные ловли пятью неводами на азовском побережье, в перечне разрешенных для них мест ловли фигурирует и Широкая коса. В предшествующий русско-турецкой войне период (до 1768 года) на этой косе еще рыбачили донские рыбаки… Это район нынешнего села Широкино (точнее того, что от него осталось)…  sad

А степная трава пахнет горечью...

66

Re: Кальміуська паланка

Відносно невелика залюдненість Кальміуської паланки проти інших адміністративно-територіальних одиниць Вольностей слугувала приводом некозацьким спільнотам паразитувати на географічному розташуванні регіону. Показовою ситуацією нехтування кордонів були дії Бахмутської митниці, яка восени 1755 р. на території паланки в усті Волновахи обладнала митну заставу для стягнення мита як із запорожців, так і з мешканців Гетьманської України, які перевозили рибу. Своє обурення з цього приводу Кіш висловлював донесенням до Київської губернської канцелярії 31 жовтня 1755 р. Кальміуському ж полковникові Павлові Ногаю 3 листопада цього ж року наказувалося заборонити діяльність митниці на території паланки, а також зібрати інформацію про всі порушення бахмутських митників на запорозькій території. 30 листопада 1755 р. з Києва Кошеві повідомлено про неправомірність розташування в цьому регіоні митниці і відправлення клопотання до Комерц-колегії з приводу її ліквідації. Неправомірну діяльність митників на козацьких землях осудив також і гетьман Кирило Розумовський62. 


62 Архів Коша Нової Запорозької Січі… Т. 4. — С. 520–524.


Уже писал. Сами эти события начались в сентябре 1755 года и завершились в первой декаде октября. Бахмутские таможенники проявили нездоровую инициативу и не туда залезли, забравшись глубоко вглубь чисто запорожской территории. За что заслуженно и получили. Эта история хорошо разобрана в великолепной статье И.Корнацкого « Бахмутська митна застава на запорозьких землях ». Немного странно, что в статье уважаемого Ivan`а в ссылке к данному случаю указаны страницы 4-го тома только по канцелярскому завершению этого дела, но не по нему самому (с.514 - 520). Но то такое.


Этот случай интересен не столько как пример как «неказацким сообществам паразитировать на географическом расположении региона» (С), но и немного другим. Он показывает, что после разграничения осенью 1746 года – запорожское присутствие в этом углу Вольностей (регулярные объезды территорий, какие-то центры местной власти, зимовники) фактически отсутствовали, по крайней мере до самого 1755 года. Если бы запорожцы в предшествующий период хоть как-то демонстрировали свое присутствие здесь – у бахмутчан дурные мысли в голову просто не смогли бы прийти…


http://papacoma.narod.ru/articles/articles-images/volnovaha_tamozhnya.jpg

А степная трава пахнет горечью...

67

Re: Кальміуська паланка

Паланковим центром Кальміуської паланки було поселення Кальміуська слобода, на місці якого з часом постало м. Маріуполь. Кальміуська слобода або Кальміус (саме така назва згадується в джерелах) виникла наприкінці 30-х рр. XVIII ст. на місці старої фортеці Домахи63. Тут містилися паланкова адміністрація, суд, торговельні крамниці та ремісничі майстерні, дерев’яна Свято-Миколаївська церква64. Зведення останньої було розпочато у травні 1754 р., після отримання грамоти від київського митрополита Тимофія Щербацького начальникові запорозьких церков ієромонахові Макарію від 9 лютого цього ж року. З цього документа довідуємося, що про зведення храму на Кальміусі перед київським митрополитом клопотався Кіш і архімандрит Києво-Межигірського монастиря Никанор. У зв’язку з цим митрополит Тимофій Щербацький цим документом благословив будівництво похідної церкви на честь Святого Миколая Чудотворця «по примѣру армεйских полковихъ походнихъ цεрквεй». На період будівництва храму, для проведення церковних літургій у Кальміуській слободі, Кошеві дозволили тимчасово звести стару похідну козацьку церкву. Для потреб майбутнього кальміуського храму високий церковний сановник дарував антимінс та миро65. 


63 Пірко В. Оборонні споруди в межиріччі Дніпра і Сіверського Дінця (друга половина XVII–XVIII ст.). — Донецьк, 2007. — С. 24.
64 Мицик Ю. А. Кальміуська паланка… — С. 44. 
65 Архів Коша Нової Запорозької Січі… Т. 1. — С. 121–122.


Еще раз. Выражение «Кальмиусская слобода» в документах времен Запорожья – не встречается. Тем более, что даже уважаемый Ivan здесь пишет: «або Кальміус (саме така назва згадується в джерелах)». Если вариант со «слободой» в источниках не встречается и даже по своему смыслу не подходит – вот на хрена его вообще употреблять? И из какого пальца высосана дата ее возникновения «в конце 30-х гг. XVIII в.»? До этого такой вариант даты основания нигде не мелькал. А, ясно – идет попытка привязки к окончанию русско-турецкой войны 1736 – 1739 гг. А ничего, что этот кусок территории будет окончательно демаркирован на местности на встрече русского пограничного комиссара князя Репнина и турецкого Хаджи-Ибраим Капыджи-баши в лагере при вершине Большой Берды только поздней осенью 1742 года? А турки не подкалывали Репнина нескромными вопросами о том, почему в местности, которой было предназначено быть нейтральной территорией, не принадлежащей ни одной из империй, и где по условиям мирного договора нельзя было устраивать никаких укреплений и постоянного жилья, уже третий год (якобы) существует запорожское поселение?? Нет? Или они предпочли этот неудобный момент не заметить просто из врожденной скромности и вежливости? Не, не задумывались? В реальности Кальмиусская паланка возникнет только несколькими годами позднее. Кстати, и «старая крепость Домаха» документам запорожского периода тоже вовсе не известна…


В Кальмиуской паланке отдельного здания суда не было. С судебными обязанностями вполне успешно справлялся местный полковник, чья изба (собственно, и называемая «паланкой» в узком смысле) находилась в северной части этого поселения. Из специализированных мастерских на плане показана только кузница в западной части поселения, на берегу озера Домаха (с учетом местной розы ветров).


Дальше пойдем по церковной теме. В моей книге это все гораздо подробнее разжевано.
«На період будівництва храму, для проведення церковних літургій у Кальміуській слободі, Кошеві дозволили тимчасово звести стару похідну козацьку церкву». Да, на период работ по устройству новой церкви, чтобы казаки не остались без богослужений, митрополит Тимофей разрешил привести имевшуюся в Сечи старую походную церковь. Но ее не нужно было «возводить»(!). У нее, как и у прочих походных церквей, основной формой была палаточная! Так, собственно, в письме митрополита о ней и говорится: «<…> в оной Кальмиюс перевезть, и место ос[вя]тив, разставить [т.е, на освященном месте просто разложить палатку и расставить церковное имущество в ней! - LV] и в ней с[вя]щеннодействоват пастырско бл[а]гословляем». При желании, вместо палатки ее можно было (тоже после освящения места) расположить в каком-нибудь существующем здании.


«Для потреб майбутнього кальміуського храму високий церковний сановник дарував антимінс та миро». Автор статьи совсем не разбирается в церковной проблематике, к сожалению. Что значит митрополит «подарил» антиминс и миро? Слово «подарил» было бы вполне уместно использовать, если бы он давал какие-то вещи (хоть бы и иконы) просто на украшение церкви. То есть, захотел - подарил, не захотел – не подарил, и ничего критичного от этого не изменилось бы. Но здесь он именно «выдал» две вещи, без которых в нашей православной традиции устройство нового храма было бы вообще невозможно. Антиминс – это священный платок для покрытия алтаря, подписываемого конкретным высшим архиереем на конкретную церковь и с указанием ее названия и типа (стационарная или походная). Это (помимо религиозного наполнения смысла) еще и «паспорт» церкви. Без него церковь нельзя было строить, его нельзя было самостоятельно передавать из церкви в церковь. Если антиминс утрачивался или повреждался – то до выдачи нового - богослужения в церкви прекращались, а она сама опечатывалась. А «миро» - это специально освященное импортное ароматическое масло, применявшееся как при освящении храма, так и при миропомазании прихожан. Если немного миро еще можно было нелегально где-то выклянчить, то найти «левый» антиминс – это была нетривиальная задача, к тому же грозившая потом неприятностями…




У рапорті полковника Кальміуської паланки Андрія Порохні від 16 травня 1754 р. подано відомості про зодчі роботи над упорядкуванням Свято-Миколаївської церкви. Як вище зазначено, до Черкаська були відправлені козаки Петро Велегура і Федір Лопата для купівлі необхідного матеріалу «для исправки ис хрящу» кальміуської церкви, який доставлено з донської столиці до паланкового центру ще 11 травня і вартувало це 27 рублів. Для перевезення до Кальміусу подарованого антимінса й образів полковник делегував паланкового писаря Данила Малиновського і запорожців Давида і Михайла Чорних та Федора Кислого. Андрій Порохня скаржився на брак у регіоні придатної деревини як для будівництва храму, так і для реконструкції паланкового центру. У зв’язку з цим полковник прохав військову старшину допомогти з деревиною, зобов’язавши керманичів з інших регіонів Вольностей доставити необхідний будівельний матеріал. Принагідно очільник Кальміуської паланки просив кошову адміністрацію наказати начальникові Пустинно-Самарського Миколаївського монастиря направити до Кальміусу достойного священника. Необхідність духівника для нового храму Андрій Порохня обумовлював втечею місцевого представника духівництва ієромонаха Симона. Останній, як видно з джерела, бувши в чині «калмуского началника» під час втечі щось викрав66. 


66 Там само. — С. 122–125.


«У рапорті полковника Кальміуської паланки Андрія Порохні від 16 травня 1754 р. подано відомості про зодчі роботи над упорядкуванням Свято-Миколаївської церкви». Отчет про «зодческие» работы?? В документе такого «отчета» вовсе нет. Посмотрим, какие материалы просил местный полковник у Коша для устройства новой церки: «к церкви дверей и на престол, а к паланце – лав на сирно, (а в разсуждений вашей велможности, буди можно, и пал для огорожи церквии паланки)». Т.е. – входные двери в церковь и что-то в алтарь (то ли Царские врата на входе в алтарную часть, то ли просто алтарный столик). И (если дадут) – еще и колья для ограды церковного двора. Ну прямо – готовый «набор для зодчества». С таким набором можно такую церковь отгрохать, что ого-го! smile Если же серьезно, то в паланке уже было помещение какой-то часовни. И ее просто переделывали в церковь (для чего, в частности, добавлялась и алтарная часть). Именно поэтому и понадобилось привозить из Сечи старую походную церковь. Чтобы на время, пока эта часовня не будет переоборудована в церковь, местные казаки не остались хотя бы без «треб» (вид богослужения, доступный в том числе и в часовнях). То есть, никакого нового строительства при сооружении свято-Николаевской походной церкви в Калмиусе не происходило, был просто «апргрейд» прежней часовни.


«Як вище зазначено, до Черкаська були відправлені козаки Петро Велегура і Федір Лопата для купівлі необхідного матеріалу «для исправки ис хрящу» кальміуської церкви, який доставлено з донської столиці до паланкового центру ще 11 травня і вартувало це 27 рублів». Правильно фраза в документе звучит так: «для исправки ис хрящу к церкве Калмуской полатки». 


«Для перевезення до Кальміусу подарованого антимінса й образів <…>». Почему подаренного? И почему святое миро вдруг превратилось в «образа»?? Это абсолютно разные вещи!!! Митрополит Тимофей никаких икон церкви тогда не дарил! Напомню еще раз, что он направлял для нее антиминс и миро!


«У зв’язку з цим полковник прохав військову старшину допомогти з деревиною, зобов’язавши керманичів з інших регіонів Вольностей доставити необхідний будівельний матеріал». Порохня просил Кош обязать не «начальников из других регионов Вольностей», а конкретно «полковника новоселянского» (т.е. самарского). Почему о нем вдруг заговорили во множественном числе? smile


Відзначимо, що Кальміуський храм Святого Миколая Чудотворця, як, власне, і всі інші козацькі церкви того часу, був місцем не лише для звершень божественних літургій. Культові споруди на той час виконували також певні розпорядження світських чиновників, як-от приведення козаків до присяги на вірність новим російським монархам або ознайомлення з офіційними розпорядженнями верховної влади. Приміром, після смерті Єлизавети Петрівни російський престол посів імператор Петро ІІІ. Населення Гетьманщини та запорозькі козаки повинні були присягнути новому монархові. У зв’язку з цим 19 січня 1762 р. Кіш наказав полковникам Самарської, Кодацької, Кальміуської, Бугоґардівської і Перевізької паланок привести до присяги духівництво, неодружених і одружених козаків та їхніх дітей, яким виповнилося дванадцять років, скласти відповідні реєстри і відправити їх до Запорозької Січі. У документі описувався алгоритм проведення цієї процедури: спочатку в паланкових храмах відправити молебень за здоров’я імператора, а потім розпочати процедуру присягання. Через два дні, 21 січня того ж року, кошова старшина рапортувала до Київської губернської канцелярії про вдале приведення до присяги козаків у віддалених місцях (Кальміусі та Самарі) в місцевих церквах. З цього приводу 24 січня 1762 р. низова адміністрація звітувала також до Генеральної військової канцелярії67. 


67 Присяга Війська Запорозького Низового 1762 року / Упор. та авт. передм. Іван Синяк. — Чернігів: Видавець Лозовий В. М., 2015. — С. 26, 28, 77.


Хотел было этот параграф оставить без комментариев, но и тут взгляд зацепился. sad Дело в том, что путь с Сечи до Кальмиуса занимал (в обычном режиме) около недели. То есть, Кош никак не мог 19-го января послать приказ о проведении присяги, а всего через два дня уже рапортовать в Киев, что все удаленные паланки к присяге приведены! И действительно, 26-го января самарский полковник пишет в Кош, что своих казаков он к присяге уже привел, а пакет для кальмиусского полковника он «самоскорейше с нарочними добросовестними с козаков хозяями двома отправленни» (с.78). Соответственно, когда этот пакет был получен в Кальмиусе, и как быстро отчет оттуда вернулся на Сечь? Так отож… А ошибка уважаемого Ivan`а вызвана тем, что он опять-таки не сильно внимательно прочитал документ от 21 января (он же это издание к печати сам готовил, предисловие к нему писал!!!). В том документе не говорится о том, что удаленные паланки уже присягли. Там просто, по канцелярскому обычаю того времени, пересказывается текст «входящего» указа из Киева: «<…> протчиеж запорожские козакы, живущие от Сече Запорожской в отдаленности: на степах, в Калмыюсе, <…> к присяге приведенни и те присяги с подписом и с реестра именными в киевскую губернскую канцелярию присланны быть имеют» (с.28). Т.е., если перевести с тогдашнего канцелярита на нормальный язык – к присяге приведенны быть имеют [т.е. должны - LV] и подтверждения об этом присланы в Киев быть имеют!!! Блин, если так работать с документами – то лучше их вообще не читать, меньше вреда для Истории получится. ИМХО.




Озвучення офіційних розпорядчих документів для товариства відбувалося в Кальміусі перед церквою у святкові дні. 1 жовтня 1758 р. кальміуський полковник Андрій Вербицький рапортував Кошеві, що його вимоги щодо розшуку дезертирів виголошувалися перед козаками «въ цεркъви Сто-Николаεвской Калмиюской в праsничниε днѣ при собранииї многихъ козаковъ публиковани»68. Під час повстання на Правобережній Україні — Коліївщині, з Коша до Кальміуської паланки та до інших адміністративно-територіальних одиниць Війська Запорозького Низового відправлялися ордери з вимогою не допускати до зони бойових дій запорожців з регіонів, а козаків-гайдамаків, які повернулися з Правобережжя, арештовувати і відправляти до Запорозької Січі69. Ці розпорядчі документи в Кальміусі перед товариством зачитувалися «прεд цεрквою в нεдεлѣ», про що звітував кальміуський полковник Сидір Чалий Кошеві 29 серпня 1768 р.70


68 Векленко В. Нові документи з історії місцевого краю і Нової Запорозької Січі // Під знаком Кліо. На пошану Олени Апанович. Збірник статей. — Дніпропетровськ, 1995. — С. 69–70; Архів Коша Нової Запорозької Січі… Т. 3. — С. 515. 
69 Коліївщина: 1768–1769 роки у документальній та мемуарній спадщині... Т. 1. — С. 104, 132–133, 153.
70 Там само. — С. 189.


З початком російсько-турецької війни 1768–1774 рр. у зв’язку з небезпекою татарського набігу було ухвалене рішення демонтувати Свято-Миколаївський храм у Кальміусі*. Як зауважив В. Полторак, козаки, які займалися перевезенням і облаштуванням церкви на новій території зіштовхнулися з цілим рядом труднощів: браком харчів як для самих запорожців, так і фуражу для худоби71. За даними В. Пірка, ці низовики в останній момент перед нападом татар відійшли з отарами до східного узбережжя Азовського моря під прикриття відновлюваної Троїцької фортеці та Ростова і заснували три українські слободи на Міусі, де їхні нащадки проживають і нині. 1768 р. Кальміуська слобода була зруйнована72. Про це свідчать не лише писемні джерела, а й матеріали археологічних розкопок 30-х рр. XIX ст.73 


* І. Лиман зазначав, що це сталося в 1767 р., коли храм розібрали і перевезли до Самарського монастиря. (Лиман І. І. Церковний устрій Запорозьких Вольностей... — С. 130.).
71 Полторак В. Запорозьке козацтво в Приазов’ї... — С. 83.
72 Пірко В. Джерела про заснування населених пунктів Донеччини в XVI–XVIII ст. // Наукові записки. Збірник праць молодих вчених та аспірантів. — К., 2009. — Т. 19 (1). — С. 420.
73 Пірко В. Оборонні споруди в межиріччі Дніпра і Сіверського Дінця… —С. 25. 


По поводу эвакуации свято-Николаевской церкви из Кальмиуса на Самару. 1767 год – эта дата у И.Лиман происходит из книги Феодосия (Макаревского), из статьи о слободе Каменке Новомосковского уезда. По всей видимости, эта история об ее эвакуации и дата этого события взяты Феодосием из переписки о судьбе этой церкви во времена губернатора Черткова, т.е. спустя примерно десять лет после тех событий. И, скорей всего, эта дата в письме была приведена ошибочно. В самом деле, никаких резонов эвакуировать эту церковь в мирном 1767 году еще не было. Война с турками – тогда была угрозой постоянной и привычной, она то ли когда-то будет, то ли нет. И какой смысл надолго оставлять недоумевающих кальмиусских казаков без церковных служб, если война еще только может быть когда-то случится? Особенно с учетом того, что церковь походная? «Демонтировать» ее - нужды не было. Ее палатка все эти годы и так пролежала в сложенном виде в сундуке. Осталось только закинуть в сундуки оставшееся немногочисленное церковное имущество и максимум через два часа эта походная церковь уже готова для перевозки. Гораздо более вероятно, что ее эвакуировали уже после начала войны с турками осенью 1768 года, примерно в одно время с самой паланкой, в конце осени. Вероятно, ответ на этот вопрос можно найти в деле 226 фонда 229 ЦГИАК. Я до него еще не добрался. Но доберусь. smile


«Як зауважив В. Полторак, козаки, які займалися перевезенням і облаштуванням церкви на новій території зіштовхнулися з цілим рядом труднощів: браком харчів як для самих запорожців, так і фуражу для худоби». Нет. Полторак писал не так. У него речь шла не конкретно про проблемы казаков, которые должны были перевозить церковь, а о трудностях той части населения ведомства Кальмиусской паланки, которая согласилась с требованием Коша эвакуироваться на Самару: «Козаки ж, які підкорились наказу старшини [об эвакуации на Самару - LV], доповідали згодом у Кіш про великі проблеми з перевезенням церкви Св. Миколая, з облаштуванням на новому місці, з отриманням харчів для худоби» (Полторак, с.83). Т.е., проблемы с перевозкой церкви (ага! значит, все-таки осенью 1768 года smile ) были лишь одной из многих (и не самых основных) трудностей, сопровождавших это переселение.


«За даними В. Пірка, ці низовики в останній момент перед нападом татар відійшли з отарами до східного узбережжя Азовського моря під прикриття відновлюваної Троїцької фортеці та Ростова і заснували три українські слободи на Міусі, де їхні нащадки проживають і нині». И снова это данные не Пирко, а Феодосия Макаревского, из статьи о слободе Николаевке Ростовского уезда. Только у Феодосия ни слова про отары не говорится, у него переселенцы «ловили рыбу». К тому же большой набег крымцев на Бахмут произошел в январе 1769 года, а первая группа переселенцев (по данным Феодосия) пришла к Миусу только весной того же года. Так что «перед нападом татар» они вряд ли могли уйти. В данном случае я не отрицаю полностью вероятность данных Феодосия об этом переселении. Но другие документы и данные по основанию этих трех малороссийских слобод на восточном берегу нижнего Миуса ни мне, ни другим моим знакомым, пока отыскать не удалось. Ищем. Там если внимательно почитать сообщение Макаревского об этом переселении – возникает слишком много непонятностей по хронологии и месту действия. А также не совсем понятно, почему пока никто не встречал претензии Коша на обладание этими поселянами, как своими подданными (особенно после расширения Запорожских Вольностей Велегурой вплоть до Миуса в 1772 – 1775 годах)? Кош на них просто махнул рукой? Фиг его знает. Пытаемся разобраться с этим вопросом, но пока без особых успехов… 


«1768 р. Кальміуська слобода була зруйнована» (ссылка на Пирко). А, помню это место в мультике. Турок в халате стреляет из лука стрелой, к которой привязана толовая шашка с зажженным фитилем. Стрела попадает в деревянную крепостную башню. Взрыв! Обломки, и бодрый речитатив за кадром: «Османськi бусурмани паланку зруйнували». Ну да, героическая гибель паланки, вместе с ее полковником и всем гарнизоном. Не, в источниках времен той войны об этой героической осаде ни слова нет, да и полковник (при тогдашней развитой бюрократии) каким-то образом так и остался безымянным для нас. А вот если отматывать этот сюжет по работам историков взад, то в результате выходишь на книгу Скальковского. Который рассказывает в «исходном» сюжете не об осени 1768 года (время плановой эвакуации паланки), не о январе 1769 года (большой набег крымских татар на Бахмут), а, внезапно, о лете 1769, когда отряд эвакуированных на Самару кальмиусских казаков был оставлен для защиты Присамарья (под общим руководством бывшего кальмиусского полковника Андрея Порохни), но как-то был сильно потрепан татарами. То есть – исходно это не тот регион, не та дата, не те обстоятельства, и большинство участников остались живы. А так – почти один в один. smile И почему уважаемый Ivan именно в этом месте предпочитает тихонько опустить данные Прозоровского 1771 года, которые он использует (для других целей) в следующем абзаце своей статьи? А мы ж напомним: «Как скоро нынешняя с Портою Оттоманскою война открылась, то Запорожцы тотчас в совете своем положили все селении, лежащие от устья Самары до реки Конской по рекам Волчей, Терской, Сухим и Мокрым Ялам, по Торцу и Кальмиусу, сжечь, а некоторыя оставить без жителей. Что того ж времени и исполнили. Селение в устье Кальмиуса, где было дворов до пяти сот и церковь, сожгли, а жителей всех согнали к усть Самаре и к Сече запорожской». То есть, эвакуированную и опустевшую Кальмиусскую паланку сожгли сами запорожцы еще осенью 1768 года. Что, это к концепции мультика не вполне подходило? sad


«Про це [гибель паланки - LV] свідчать не лише писемні джерела, а й матеріали археологічних розкопок 30-х рр. XIX ст.» (ссылка на Пирко). Как ни странно, но в 1830-х годах, насколько я знаю, никаких археологических раскопок в Мариуполе еще не производилось. К сожалению, у Пирко здесь ссылки нет. Посмотрел еще пару его работ, но там такой факт вообще не упоминается. Возможно, он имел в виду 1930-е годы? Но и в этот период целенаправленных раскопок на том месте, где (как предполагали еще недавно) располагалась Кальмиусская паланка – на месте старого редута – не производилось. Была, правда, там случайная находка куска шлака, в котором были впаяны несколько коротких трубок «запорожского» вида (недавно заметили, что на одной из них есть зеркальная дата «1811»  smile ). И, как бы всё. Целенаправленные раскопки на месте старого редута проводились с 2010 по 2015 годы. И там действительно нашлись артефакты и постройки запорожского периода. Хорошо помню прослойку сажи с рыбьей чешуей – следы пожара рыбных складов при обстреле Мариуполя англо-французской эскадрой в мае 1855 года. А вот был ли ниже, в запорожском слое, еще один «пожарный» слой – хоть стреляйте меня – не помню. Вроде бы не было, но на всякий случай зуб не дам. Тем более, что как выяснилось несколько позднее, сама паланка располагалась совсем не в этом месте… smile А там археологические раскопки еще пока никто не вел.




Вищезгаданий опис риболовецьких поселень і ватаг донських і запорозьких козаків, що упорядкував оберкомендант фортеці Святого Дмитра Ростовського Іван Потапов на початку 1768 р., містить побіжний опис паланкового центру Кальміуської паланки. Джерело, зокрема, фіксує церкву: «деревянная в столбах, забрата досками и оставлена вокруг оградою тынником». Із житлових споруд у Кальміуській слободі на цей час згадуються 8 рублених куренів «или изб», стільки ж землянок і 2 земляних погреби74. Прикметно, що вже через два роки, князь А. Прозоровський тут нарахував близько п’ятисот дворів75. Наведені російським фельдмаршалом дані доволі сумнівні. Погодьмося, що поселення яке 1768 р. було вщент зруйноване, не могло так швидко відновитися і залюдніти за такий короткий час. За свідченням В. Пірка, лише 1771 р. адміністрація Кальміуської паланки повернулася на старі місця і почала відновлювати паланковий центр. Дослідник, посилаючись на свідчення академіка Санкт-Петербурзької академії наук Й. Гільденштендта, зазначив, що в межиріччі Кальміусу та Кальчику (північно-східна частина теперішнього Маріуполя) містився земляний «окоп», в якому сидів полковник разом із загоном козаків кількістю 200 чоловік76. Стільки ж населення, за даними О. Бублик, Кальміуська слобода нараховувала на момент зруйнування Запорозької Січі77. Загалом у Кальміуській паланці, як стверджував М. Слабченко, станом на 1773 р. проживало 311 козаків і 321 посполитий78.


74 Аваков П. Описание рыболовецких селений и ватаг… — С. 112.
75 Прозоровский А. А. Записки генерал-фельдмаршала князя Александра Александровича Прозоровского: 1756–1776 / Сост. и комент. А. К. Афанасьева, Г. С. Марштупа, Е. С. Самонина, О. И. Самсонова; вступ. ст. А. К. Афанасьева. — М.: Рос. архив, 2004. — С. 353.
76 Пірко В. Джерела про заснування населених пунктів Донеччини… — С. 420; Його ж. Оборонні споруди в межиріччі Дніпра і Сіверського Дінця… — С. 25.
77 Бублик О. Г. Джерела з історії міської забудови Катеринославщини… Дисертація на здобуття наук. ступеня канд. іст. наук… — С. 118.
78 Слабченко М. Паланкова організація запорозьких Вольностів // Праці Комісії для виучування історії західно-руського та вкраїнського права. Збірник Соціально-Економічного відділу ВУАН № 18. — К., 1929. — Вип. 6. — С. 179.


«Прикметно, що вже через два роки, князь А. Прозоровський тут нарахував близько п’ятисот дворів». О, а вот и использование данных Прозоровского об уничтожении запорожцами паланки. Только вот какое-то сильно сокращенное. Неудобные места исключены. Как интересно… Насчет того, что числовые данные Прозоровского («дворов до пятисот») действительно представляются сомнительными, особенно по сравнению с данными из крепости святого Димитрия Ростовского о всего 19 строениях в паланке (включая сюда и церковь, и хозяйственные постройки). Возможно – Прозоровский что-то не так услышал или понял. Возможно, мы чего-то еще не знаем или неправильно понимаем. С этим мы еще разбираемся. Пока эта цифра в 500 дворов представляется сомнительной. Уважаемый Ivan подвергает ее сомнению на том основании, что не верит, что полностью уничтоженная в 1768 году паланка могла к 1771 году уже настолько восстановиться. Мы же, читая текст полностью, просто знаем, что Прозоровский, записывая эти данные 24.06.1771, сразу после своего общения с запорожцами, приписывал это количество дворов Кальмиусской паланке периода НАКАНУНЕ ее сожжения. Опять небрежная работа с первоисточниками… Кто хочет, может полностью дневник Прозоровского прочитать. Чтобы не сказали, что это я что-то передергиваю или недоговариваю.


« Дослідник, посилаючись на свідчення академіка Санкт-Петербурзької академії наук Й. Гільденштендта, зазначив, що в межиріччі Кальміусу та Кальчику (північно-східна частина теперішнього Маріуполя) містився земляний «окоп», в якому сидів полковник разом із загоном козаків кількістю 200 чоловік. Стільки ж населення, за даними О. Бублик, Кальміуська слобода нараховувала на момент зруйнування Запорозької Січі». Я заглянул в обе эти две работы Пирко. Во второй части 76-й ссылки Пирко ссылается на свою же более раннюю работу 1999 года (я не стал ее уже искать). А вот в первой части 76-й ссылки (здесь немного неправильно указана страница), он ссылается на «Дневник…» академика Гильденштедта (проезжавшего осенью 1773 года через наши края) в 11-м томе ЗООИДа, с.211. И, надо же, текст «Дневника…» именно из этого издания выложен и у меня на сайте. Правда, на с.211 содержится описание Таганрогской крепости. А нужное нам место находится на с.222: «Сделав утром луговою стороною Кальмиуса пять верст на WZW, мы приехали к форпосту, занимаемому Запорожским полковником с двумя стами человек». Это не устье Кальмиуса, где до 1768 года располагалась Кальмиусская слобода, а место в междуречье Кальмиуса и Кальчика, примерно в 7 км на NON от устья. Это и есть все описание встречи с запорожским полковником. Никаких дополнительных сведений здесь не приводится. Где обещанный Пирко «земляной окоп»?? Форпост в конце XVIII века мог быть с укреплениями, но мог быть и без них. Гильденштедт ни о каких укреплениях вокруг него не сообщает. И из более поздних документов, местных преданий, карт - никакие следы или упоминания укрепления в этом районе вообще не известны. А насчет того, что у О.Бублик – ровно столько же населения (т.е. 200 чел.) находилось в Кальмиусской слободе на момент ликвидации Сечи, то у нее по ссылке формулировка на самом деле несколько другая, хотя и не менее фееричная: «У межах фортеці [здесь она пишет о совсем другом месте – о старом редуте на холме над устьем - LV] станом на 1775 р. перебувало 200 осіб». Цимес в том, что это отдаленное (и сильно искаженное) эхо все того же сюжета о встрече Гильденштедта в 1773 году запорожского форпоста с полковником и 200 казаками. Впрочем, не стоит упоминать о творчестве О.Бублик на ночь глядя!


Про данные Слабченко – уже завтра. Устал. Там тоже много забавного…

А степная трава пахнет горечью...

68

Re: Кальміуська паланка

Обещанный вчера разбор окончания этого абзаца статьи.

« Загалом у Кальміуській паланці, як стверджував М. Слабченко, станом на 1773 р. проживало 311 козаків і 321 посполитий». Ок, открываем непосредственно Слабченко, с.179: 
« <…> За цифрами 2-го випуску «Летописи Екатеринославской ученой архивной Комиссии» бачимо в Новоселицi на 1985 козакiв 3760 посполитих, в слоб. Богородицькiй на 66 козаiв припадало 252 посполитих, в Кам`янцi тi-ж групи виражалися цифрами 773 й 1431. За 1773 р. люднiсть у загальних числах виражалась: 
- в Самарскiй паланцi – 2994 для козакiв, 5966 <для> посполит.;
- Протовчанськiй – 3386 <для козакiв>, 3976 <для посполит.>;
- Личковiй – 1927 <для козакiв>, 4351 <для посполит.>;
- Барвиностинськ. – 131 <для козакiв>, 2793 <для посполит.>;
- Калмiуськiй – 311 <для козакiв>, 321 чол.
хазяïв, не беручи на увагу наймитiв, що до посполитих – то було загальне право – не належали».

Как мы видим, тут уважаемый Ivan абсолютно точно воспроизвел данные Слабченко. И год, и цифры. Все хорошо? Или не совсем? Не совсем. Меня несколько смутило наличие данных какой-то переписи населения Кальмиусской паланки в 1773 году, еще во время русско-турецкой войны. Да и цифры несколько больше, чем я ожидал бы от этого времени. А что, если мы пройдем непосредственно к тому источнику, откуда брал эти цифры сам Слабченко? Открываем 2-й том ЛЕУАК (он тоже есть в Сети). К сожалению, Слабченко не указал страницы, откуда он брал свою информацию. Но мы ее без большого труда находим. Во второй части этого издания (там нумерация страниц начинается заново!) в разделе «К истории управления Новороссии князем Г.А. Потемкиным. Ордера 1775 и 1776 года» на с.76 (док.№633) приводится ордер (Азовскому губернатору Черткову?) от 8-го августа 1776 года. В котором говорится, что к нему прилагается «ведомость, представленную от господина генерал-порутчика и кавалера Текелия о числе душ, оказавшихся при описи всех селений и зимовников бывшаго запорожья <…>». Сама эта ведомость находится в приложении на с.117 – 134. Называется она: «Ведомость состоящих по левую сторону реки Днепра в крае бывшаго Запорожья селениях и зимовниках и во оных о числе душ обоего пола в части Азовской губернии», подписана генерал-порутчиком Петром Текелием. Она ОЧЕНЬ подробная. В ней ведомства всех паланок (кроме Кальмиусской) расписаны отдельно по каждому селению, также приводятся данные по зимовникам (совокупно по каждому отдельному урочищу) каждой паланки. Каждый отдельный пункт ведомости расписан: сколько в нем численность духовенства (по чинам), казаков, поселян и земледельцев (т.е. посполитых), служителей и работников. Плюс в каждой такой строке еще приводится и разбивка на мужчин, женщин, детей мужского и женского пола. Информации – масса! 


И нетрудно убедиться, что Слабченко брал свои цифры именно из этой таблицы. Так, полностью совпадает указанное количество казаков и посполитых в Новоселице, Богородицком и Каменке. Теперь обратимся к таблице с подсчетами Слабченко. Только здесь надо учитывать, что он производил свои подсчеты выборочно. Так, он откидывал (так как они не относились к рассматриваемой им теме) данные о священниках и о наемных работниках. Также - он суммировал количество казаков и посполитых ТОЛЬКО в селениях, но опять-таки откидывал данные по зимовникам. А вот цифры по казакам (вместе со старшиной) и посполитым – он брал просто совокупные, т.е. это у него не количество мужиков, а вместе с их женами и детьми. Если по такой методе просуммировать, то данные Слабченко совпадут с данной таблицей полностью по Лычковской и Барвенкостенковской паланкам и по поселянам Протовчанской. Данные по Самарской паланке и по казакам Протовчанской паланки отличаются, но не очень существенно (2994/3144, 5966/5918, 3386/3346). Но если я данные по каждому селению забивал в Excel, а потом суммировал (то есть они были легко проверяемы), то Слабченко в 1929 году приходилось считать на счетах или в столбик, так что вероятность арифметических ошибок у него больше.


Ну и, раз мы определились с первоисточником для Слабченко, то посмотрим теперь, что в нем говорится о ведомстве Кальмиусской паланки (2-я часть, с.132). Там приводится только такая информация (без разбиения на селения и зимовники, количество женщин и детей = 0, только мужики!): «V. Паланка Калмиюская. При Калмиусках [вероятно, при Кальмиусских косах? - LV] жителей: старшин – 1, козаков – 311, работников – 23. Итого – 335».  


Так что эти данные собраны Текелием уже после разгона Сечи, вероятно, во второй половине 1775 года. Почему Слабченко указал, что они относятся к 1773 году – Бог весть, вероятно опечатка (кстати, перечень замеченных опечаток в конце книги не приведен). Количество казаков Кальмиусской паланки Слабченко привел правильно, только без учета одного старшины. А вот откуда он взял количество посполитых (которых согласно Ведомости на тот момент здесь вообще не было!) в 321 чел. – это вообще уму непостижимо. Это вообще ни с какой цифрой здесь не пересекается! Таким образом можно резюмировать, что данные приведенного фрагмента у Слабченко НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ не надо использовать для изучения истории запорожского и постзапорожского периодов. У него слишком хитрая система подсчета (со многими умолчаниями и исключениями) и слишком много грубых арифметических ошибок и просто неточностей! Просто кошмар какой-то…  :( Граждане историки, берите цифры непосредственно из первоисточников!

А степная трава пахнет горечью...

69

Re: Кальміуська паланка

У паланковому центрі була розвинена торгівля. Цей аспект економічного складника Кальміусу добре відображений у судовій справі купця фортеці Святого Дмитра Ростовського Олексія Самаріна проти кальміуської паланкової старшини — полковника Івана Засухи і писаря Мартина Височенка за нібито неправомірно конфісковані товари в російського торговця. Це сталося на момент відсутності в Кальміуській слободі самого купця у 1767 р. Полковник та писар виправдовувалися, що купили частину товару в прикажчика, який пізніше втік. З матеріалів справи довідуємося, що за торгівлею в паланковому центрі стежив кальміуський базарний отаман, на той час товариш Полтавського куреня Григорій Третяк. Саме він намагався на місці встановити істину79. Йому допомагали інші запорозькі купці, що гендлювали в Кальміусі: Батуринського куреня Савка Білий, Тимошівського Яків Картавий, Дерев’янківського Яцко Щербина, Ведмедівського Ігнат Горкуша і Андрій Сербин, Левушківського Михайло, Бохінників племінник, Кальниболоцького Омелько Брат та Сергіївського Семен Брагарник80. І це, вочевидь, не весь перелік кальміуських купців, які «вели бізнес» у паланковому центрі у другій половині 60-х рр. XVIII ст. У документах цієї справи вказано, що Олексій Самарін орендував торговельну лавку на кальміуському базарі в козака Медведівського куреня Григорія Буханника, де він продавав тканину та інший дрібний крам81.


79 ЦДІАУК. — Ф. 229. — Оп. 1. — Спр. 208. — Арк. 1–24.
80 Там само. — Арк. 5, 6 зв.
81 Там само. — Арк. 1.


Я знаю про этот случай, но, к сожалению, до этих документов еще не добрался.  Поэтому прокомментировать здесь ничего не могу. Но то, что торговля здесь буйным цветом цвела – несомненно. Здесь (главным образом на рыбе) очень большие деньги крутились.




Такого роду конфлікти зазвичай розв’язувалися за втручанням паланкового полковника. Лише в цьому випадку, через те що відповідачами була паланкова старшина (кальміуські полковник, писар та осавул), розслідувати справу взялися самі купці на чолі з базарним отаманом. Двома ж роками раніше в середовищі кальміуського купецтва стався інший інцидент, коли київський купець Антон Павловський під час торгів у Кальміусі п’яний звільнив свого служителя. Останній не розгубився і подав скаргу до Кальміуської паланки з приводу свого несправедливого звільнення. Місцевий полковник Степан Чуб розібравшись в обставинах справи, заарештував купця і відібрав у нього гроші на користь позивача82. Такі випадки свідчать про те, що, попри свою віддаленість, у Кальміусі, втім, велася жвава торгівля за участю не лише запорозьких купців, а й представників російського купецтва та їхніх колег з України.


82 Грозовський І. М. Право Нової Січі… — С. 53.




Близькість паланкового центру Кальміуської паланки до татарського прикордоння в перспективі могло принести непогані дивіденди для економічного зміцнення регіону. Зокрема, 1771 р. слобідсько-український губернатор Є. Щербинін пропонував привозити зерно на продаж ногайцям до Кальміусу, Перекопу і Бахмуту83. 


83 ЦДІАУК. — Ф. 229. — Оп. 1. — Спр. 304. — Арк. 5.


Тоже, к сожалению, этого документа не видел. Это период некоторого затишья в русско-турецкой войне 1768 – 1774 годов. В начале лета 1771 года был опустошен Крымский полуостров (что вскоре приведет к фактическому выпадению ханства из войны), а ногайцы междуДнепром и Бердой признали российскую власть. Предложенные губернатором меры должны были помочь им прокормиться в отрыве от своего прежнего покровителя – Крымского ханства. Земледелие в наших краях и до войны находилось еще в самом зачаточном состоянии, а с началом войны – окончательно накрылось. Поэтому весь хлеб был привозной. Не видя документа, трудно сказать, предлагал ли слободско-украинский губернатор чтобы ногайцы сами ездили на Кальмиус (нижний? верхний?) и к Бахмуту за этим хлебом или рассматривался вариант их переселения поближе к этим краям. В любом случае, местным запорожцам это не сильно бы понравилось… Но, в перспективе, это действительно дало неплохие экономические дивиденды. Уже после ликвидации Запорожья…


Очевидно, що на кінець 50-х рр. XVIII ст. кальміуські полковники клопоталися перед Кошем про будівництво в паланковому центрі пристані, однак дістали відмову від кошової адміністрації на її побудову. Зокрема, про це у своєму листі до кошового отамана Григорія Федоровича Лантуха від 9 жовтня 1758 р. згадував вищезазначений полковник Кальміуської паланки Андрій Вербицький84. Такі прагнення, як згадував В. Пірко, оговорювалися в найвищих урядових інстанція Російської імперії ще наприкінці 30-х рр. XVIII ст. Мова йде про пропозицію будівництва Таганрозької, Міуської і Кальміуської гаваней85. Про причини небажання військової старшини зводити пристань на південно-східних рубежах Вольностей можна лише здогадуватися. 


84 Векленко В. Нові документи з історії місцевого краю. — С. 68; Архів Коша Нової Запорозької Січі… Т. 3. — С. 526.
85 Пірко В. Оборонні споруди в межиріччі Дніпра і Сіверського Дінця… — С. 48.


Действительно, почему администрация Коша не захотела устроить пристань в барьерных землях Северного Приазовья? Может быть потому, что ее никто об этом и не просил? smile Открываем 3-й том «Архива Коша…». В нем есть два документа, написанных кальмиусским полковником Андреем Вербицким в Кош, оба – 9 октября 1758 г. (с.524-526). В первом, написанном более официально, говорится, что 30-го сентября местный подъесаул застал при объезде приставшую к Белосарайской косе лодку с тремя некрасовскими казаками (тогда те жили в Прикубанье в турецком подданстве и российское руководство к ним относилось враждебно) и с одним русским пленником. Двух из некрасовцев удалось задержать (еще один сбежал). Задержанных и их лодку доставили в паланку. «Якiхъ по вишеписаному ихъ сумнителству и явном плутовству, чтоб без дозволения в свою сторону [на Кубань - LV] не возвратились, от пристани отпустить не смелъ, но, опасаясь ва самоправство тяжкого) штрафа, техъ вишеписаннихъ, Дубілина и Альхимова, под караулом въ Кошъ к велможности вашей в рассмотрение посилаю». Во втором, несколько более «личном», он еще раз кратко сообщает кошевому григорию Федоровичу Лантуху о недавно полученном приказе Коша: «Прошлого сентября 16 д. полученъ приказъ от велможности вашей о неприпуски к себе никакихъ иностранних людей судномъ». И о том, что он отправляет в Кош приставших 30-го сентября к Белосарайской косе некрасовцев. После этого он пишет (именно на это место ссылается уважаемый Ivan): «Что же у вишеписаномъ приказе крепко запрещено зде в Калмиюсe пристани отнюдь не делать, сиі жъ расколники неведо[мо] зачимъ в Белосараискую косу прибежали, затемъ что на то нарочнихъ караулов нетъ, чтобъ скора по прибитиї онихъ паки на море оттопхнут, а которий иностраний сумнителний бродяга на сухопутні самими нами поиманъ будетъ, какъ и сиї, то отосланъ къ велможности вашей непремено бить имеетъ». Ну и далее полковник пишет о частичном выполнении заказа из Сечи на рыбные балыки и извиняется за невозможность выполнить его полностью. Из обоих документов можно понять, что никакие просьбы об устройстве «пристани» из Кальмиуса в Кош не направлялись. Здесь речь идет совсем о другом. Что из Коша было (в очередной раз) запрещено давать приставать, давать пристанище в ведомстве кальмиусского полковника различным подозрительным людям. Но что те все-равно пытаются пользоваться тем, что вдали от паланки на побережье нет «нарочных караулов». Только и всего.


В том же томе в делах 19 и 20 собраны документы по розыску и борьбе с различными преступниками. И во многих из них содержится запрет Коша на предоставление «пристанища», «пристановища» или «пристани» таким бродягам. Например: “А живущимъ зимовниками козакамъ и находящимъся на рибной ловлЪ крепко запретили, чтоб они ворамъ и разбойникамъ по зимовниках сво!хъ и по других местахъ пристановищъ не чинили и ихъ не укривали, но паче еще перестеригали и ловили” (c.585), «А ныне еще уведомленось, что гайдамакам пристанище есть на острове [на Буге - LV], невдалности Мигискаго Ташлыка» (с.663), «чєтири человека вори-гайдамаки, именъно: Павло Шеръстюкъ, Иванъ Махно, Васил Табанецъ да Остапъ Кожухъ, которіе- дє поймани в степнихъ местахъ при розьезьді асаула войскового Петра Калнишевского с командою, <…> іміеть допросить с пристрастиемъ техъ гайдамакъ: хто точно били іхь товарищи, и где іміли пристань, и про то знал ли хто” (c.670), “<…> ті злодіє, безпашпоргно въсе літо і осень шатаясь, воруютъ, а зимою в річкахь Іньґулі и Ингулці и в прот- чіїхь містахь по зімовникамь, в разнихъ козаковъ пристановище імія, зімують, і такъ ті козаки явними потачникамы ворамъ зостають. <…> нікого другого без пашпортовъ къ сєбі въ зімовники не принимали и такъ онимъ злодіямь, яко і ихъ конямъ пристановища в себе іміть не давали. <…> Что же они, полковники, і всі козаки, жиючиє зімовниками і на риболовляхъ зостаючиє, по силі высочайшихъ указовъ тіхь злодієвь вовся іскоренятимуть і нікакового пристанища імь у себе не даватимуть и не укриватимуть, росписками обовязат под утратою іхь худібь, а в случаї - и смертной казны за нєісполнєниє вишьписанного вьсєнєотміньно.” (c.709-710). 


Проекты устройства Миусской и Кальмиусской гаваней относятся к прожектам 1737 года, время русско-турецкой войны и действий в Северном Приазовье армии Ласси и флотилии Бредаля. Они продолжали аналогичные размышления начала XVIII века, но, в итоге, к их реализации так и не приступили. К рассматриваемой казацкой теме это отношения не имеет.

А степная трава пахнет горечью...

70

Re: Кальміуська паланка

По ліквідації Запорозької Січі в 1775 р., територія Кальміуської паланки відійшла до складу Олександрівського і Павлівського повітів (1778 р.) Азовської губернії, а з її ліквідацією у 1783 р. — до новоутвореного Катеринославського намісництва86. Паланковий центр Кальміуська слобода (Кальміус) була плацдармом для виникнення пізніше на її місці сучасного Маріуполя. У цей час, за даними В. Пірка, запорожців, які проживали в паланковому центрі Кальміуської паланки перевезли на р. Вовчу, де при місці впадіння в неї р. Солоної, згідно з планом 1778 р., передбачалося побудувати для греків м. Маріуполь. Будинки запорожців та Свято-Миколаївську церкву в Кальміуській слободі передано переселеним з Криму грекам. Саме в цьому храмі митрополит Ігнатій разом з усім приходом 26 липня 1780 р. провів перше богослужіння, після якого шляхом жеребкування на місці колишнього центру Кальміуської паланки визначено ділянки під поселення грецької громади. Губернатор В. Чертков, який восени 1780 р. відвідав Маріуполь, повідомляв Г. Потьомкіна про завзяте облаштування греками нового місця проживання, що на той час уже зайняли близько 500 відведених їм ділянок87.


86 Мицик Ю. А. Кальміуська паланка… — С. 45. 
87 Пірко В. Джерела про заснування населених пунктів Донеччини… — С. 421.


Первые несколько лет после расширения Азовской губернии на левобережные районы прежних Вольностей Запорожских – там была целая чехарда с изменением форм административной организации территории и названий ее отдельных частей. Даже расписывать это сейчас не хочу. К моменту ликивдации Сечи, Кальмиусская паланка как поселение еще не восстановилась. Успели появиться только отдельные зимовники. И только позже, примерно с 1777 года начались первые попытки «осадить» две слободы – Белосарайскую и Кальмиусскую. Несколько позже губернатор Чертков подготовит план устройства небольшого «привинциального» (центра одноименной провинции) Павловска, с правильной планировкой. Согласно моим разработкам (насколько им можно верить) - первоначально этот город должен был включать площадь, ограниченную нынешними улицами Митрополитской, Энгельса, Итальянской. В ее геометрическом центре была заложена Марии-Магдалининская церковь, которая задумывалась как соборная. Со стороны степи этот город должен был защищаться прямоугольником валов с треугольными реданными выступами. И только после решения о переселении сюда многочисленных крымских греков, была дополнительно добавлена планировка кварталов с северной части (будущие Марьинка и Карасевка), а земляные укрепления развернуты одной линией через весь перешеек между Кальчиком и морем (планы 1782, 1784 годов). Чертковский Паловск, располагавшийся в историческом центре Мариуполя, в его нагорной части, не совпадал территориально с местом расположения довоенной Кальмиусской паланки, располагавшейся некогда в низине между главным устьем Кальмиуса и озером Домаха. Этот район (хоть и входил в состав городских земель), в последующие лет семьдесят будет использоваться только как «промзона» у речного порта в устье Кальмиуса. Его заселение произойдет только в середине XIX века. Где находилась Кальмиусская слобода конца 1770-х годов – пока точно не известно. Численность ее населения в доументах того времени всегда показывается отдельно от жителей «зачаточного» Павловска, причем на тот момент она была несколько многолюдней. Помимо собственно бывших запорожцев, в этих населенных пунктах довольно активно селились тогда еще и выходцы из Польской части Украины.


Предполагавшийся к построению город на Солоной должен был называться не Мариуполь, а Мариенполь.


За даними дослідниці міської забудови Катеринославщини кінця XVIII — початку ХХ ст. О. Бублик, після вивчення карт Маріуполя кінця XVIII — початку ХІХ ст. вона дійшла висновку, що креслярі при проєктуванні міста керувалися розташуванням старих поселень. На думку дослідниці, козацькі поселення визначали орієнтир та проєкцію, а спроби ігнорування старої забудови закінчувалися поразкою. Підтверджує це наявність хаотичного будівництва на перших картах, які час-від-часу позначали техніки. За приклад вона наводить якраз карти Маріуполя 1782, 1787 та 1811 рр., які фіксують архітектуру зимівчан у південно-східній та частково північній частинах міста, чого не бачимо на картах 1784 та 1795 рр. У зв’язку з цим О. Бублик приходить до цілком очевидного висновку, що будинки козаків диктували розвиток міської забудови, а імперські спроби заселити прилеглі території на свій лад не давали позитивного результату88. Наведені дані та висновки доводять не лише сам факт виникнення Маріуполя на місці паланкового центру Кальміуської паланки, а й підкреслюють планування міста за усталеним архітектурним зразком Кальміуської слободи. Це істотно підважує аргументи прихильників російського (імперського) походження міста на узбережжі Азовського моря. Отже, В. Пірко слушно припускав, що датування заснування Маріуполя варто переглянути. На думку дослідника, витоки історії міста слід розглядати не з 1778–1780 рр., а з моменту появи при гирлі Кальміусу козацької Домахи89.


88 Бублик О. Г. Джерела з історії міської забудови Катеринославщини кінця XVIII — початку ХХ ст. // Автореферат дисертації на здобуття наук. ступеня канд. іст. наук за спеціальністю 07.00.06 — історіографія, джерелознавство та спеціальні історичні дисципліни. — К., 2017. — С. 10–11.
89 Пірко В. Джерела про заснування населених пунктів Донеччини… — С. 421.


«<…> дійшла висновку, що креслярі при проєктуванні міста керувалися розташуванням старих поселень. На думку дослідниці, козацькі поселення визначали орієнтир та проєкцію <…> У зв’язку з цим О. Бублик приходить до цілком очевидного висновку, що будинки козаків диктували розвиток міської забудови, а імперські спроби заселити прилеглі території на свій лад не давали позитивного результату». Это опять творчество О.Бублик. Интересно, как она вывела правильную планировку Павловска (до сих пор в основном сохранившуюся в центральной части Мариуполя) с хаотичной и неплотной застройкой, характерной для запорожских селений? Не говоря о том, что Кальмиусская паланка вообще не в этом месте была… Даже комментировать эти измышлизмы не хочу. Пока не хочу... smile


«Отже, В. Пірко слушно припускав, що датування заснування Маріуполя варто переглянути. На думку дослідника, витоки історії міста слід розглядати не з 1778–1780 рр., а з моменту появи при гирлі Кальміусу козацької Домахи». Переспрошу. Это от момента возникновения той самой «древней крепости Домахи», про которую до сих пор не найдено ни одного упоминания в синхронных документах, также нет и ее археологического подтверждения? Лихо! 




На заході Кальміуської паланки у 30-х рр. XVIII ст. виникло ще два поселення: слобода Кагальницька (1736 р.) та слобода Миколаївка-Рудєва (1739 р., нині с. Миколаївка Павлоградського р-ну Дніпропетровської обл.), названа на честь свого засновника, який поселив у ній 426 жінок і чоловіків, що були звільнені з турецької неволі. З 1749 р. слобода стала називатися просто Миколаївкою. 1752 р. в ній вже проживало 315 чоловіків та 196 жінок. На початку російсько-турецької війни (1768–1774 рр.) слобода була знищена і незабаром відбудована. За підрахунками 1778 р., в ній проживало 323 чоловіки та 310 жінок. По зруйнуванні Запорозької Січі в 1775 р. Миколаївку передано у власність одному з чиновників Новоросійської губернії, І. Синельникову90. 


90 Пірко В. О. Заселення і господарське освоєння Степової України… — С. 48, 73.


С географией тоже не все в порядке. Это в какие времена Кагальник находился в западной части ведомства Кальмиусской паланки?? Я как-то всю жизнь считал, что эта река впадает в море недалеко от Азова, на восток от Мариуполя. А оно вона как оказывается! smile


Указанные сведения о слободах Кагальницкой и Николаевке-Рудевке – у Пирко взяты опять-таки из книги Феодосия Макаревского. Причем из того ее слоя данных, которые надежностью не отличаются (если не сказать более жестко). По данным Феодосия слобода Николаево-Рудевка находилась на Нижней Терсе, на самом деле – на Средней Терсе. Причем эта местность входила в ведомство не Кальмиусской, а Самарской паланки (см. реестры 1756 и 1775 гг.). Причем, если сравнивать те данные по истории возникновения этой слободы, которые приводит Феодосий, с документами Коша – то почему-то подтверждения существования этой слободы мне найти так и не удалось. То же относится и к слободе Кагальницкой. Местность, где она теперь находится, вообще не относилась к территории Войска Запорожского. Обозначенные Феодосием даты ее раннего существования – тоже не подтверждаются. Реальная Кагальницкая слобода появится только ближе к концу 1770-х годов. С этой темой сейчас разбирается аксайский историк П.Аваков.


Крім Кальміуської, Кагальницької та Миколаївки-Рудєвої слобод у джерелах надибуємо інформацію про ще один населений пункт на території Кальміуської паланки — село Пул. Воно фігурує в листі перекопського бея Сагіба Ґерая до кошового отамана Григорія Лантуха за вересень 1756 р. у зв’язку з нападом її мешканців на коші якогось татарина Сейда Алаха Велії, які розміщувалися на морському узбережжі. З документа довідуємося, що поселення розміщувалося при р. Кальміусі91. 


91 Архів Коша Нової Запорозької Січі… Т. 8. — С. 376–377.


Это еще один из моих любимых моментов. smile Когда я в первый раз прочитал про это «село Пул», то начал разбираться, так как ничего про существование такого населенного пункта в наших краях не слышал. В конечном итоге выяснилось следующее. В 8-м томе «Архива Коша…» приводится перевод XVIII века татарского письма 1756 года, в котором действительно содержится такая фраза: "<...> Живущия при Калмиюсе казаки, из деревни, Пул называемой, вышедшия, напали в тех местах при морских берегах на стоящие кошы Сейд Алах Велия, называемого ч[е]л[о]в[е]ка <...>". К нашеу счастью, публикаторы рядом привели и татарский оригинал этого письма. Удалось пообщаться на эту тему с уважаемым Александром Галенко (спасибо ему!). Вот что он ответил после ознакомления с татарским оригиналом: «Да, фотокопия отвечает документу-переводу. Что же касается "деревни Пул” (Pul kö-yünün), это место можно прочитать именно так, но можно прочитать и как “полковник”(pul-kov-nik). Скорее всего так и есть: Qalmuyş nam mahalde olan pulkovnik qazaqlarından gelüp Qayalı nam mahalde sakin olan qoşlarda üzerine Sa’adullah Odaman nam adamın odamanın …’ ‘[хтось] з козаків полковника, який є у місці під назову Калмуїш, прийшли на отамана (себто пастуха) чоловіка на ім’я Саадулла Одаман, який мешкає у кошах, що у місцевості під назвою Каяли’». Так что в оригинале вместо "деревни, Пул называемой" было всего-навсего название должности "пулковник". Вот так великие открытия и закрываются. smile

А степная трава пахнет горечью...