1

Тема: Ефименко

Поиск предков

Share

2

Re: Ефименко

Ефименко Василий Гаврилович, 1921 г.р. г. Висунск Березнеговатского района Николаевской обл. Кадровый военный с 1938 г. Лейтенант, ком. взвода 667 артполка, в/ч 2842, 215-я моторизованная дивизия 22-го механизированного корпуса 5-й армии Киевского Особого Военного Округа (ЦАМО ф. 33 оп. 11458 д. 522). Пропал без вести в августе 1941 г. Со слов односельчанина, прикрывал отступление пехоты под Полтавой, имел ранение головы.

http://www.memory-book.com.ua/media/BAhbB1sHOgZmIiM5NDEvMjAyLzE2MV8yMDhfRWZpbWVua29fVi5qcGdbCDoGcDoKdGh1bWIiCjg1Nng+
www.memory-book.com.ua/gallery/albums/23053

Фамилия    Ефименко   
Имя    Василий   
Отчество    Гаврилович   
Дата рождения/Возраст    __.__.1921   
Место рождения    Николаевская обл., с. Висунск   
Дата и место призыва    __.__.1938   
Последнее место службы    гл. упр. командующего арт. кр. арм.   
Воинское звание    лейтенант   
Причина выбытия    пропал без вести   
Дата выбытия    __.08.1941   
Название источника информации    ЦАМО   
Номер фонда источника информации    33   
Номер описи источника информации    11458   
Номер дела источника информации    522

Мать - Ефименко П.Г.
Николаевская обл., Снигиревской р-н, с. Кобзарцы

Share

3

Re: Ефименко

Ефименко Василий Гаврилович
13 квітня 2017

У меня есть дядя, в этом году ему бы исполнилось 96. Но ему 20 лет. Навсегда.

Ефименко Василий Гаврилович, лейтенант артиллерии, командир батарии 667 арт.полка, в/ч 2842, 215 моторизованной дивизии, 5 армии Юго-Западного фронта. С чего начинать рассказывать о невернувшемся дяде? Наверное, с того, что начиная поиск места гибели Василия, поначалу и не предполагала, что дядя, которого я никогда не знала, станет очень родным, что жить придётся, равняясь на него.

Родился Василий 22 апреля 1921 г. в небольшом, но с интересной историей, селе Висуньск в семье школьного учителя. Несколько лет спустя семья переехала в село Кобзарцы, находящееся рядом. Василий был старшим сыном в большой семье, мой отец - одним из младших. После окончания школы, Василий закончил рабфак, в 1938 г. поступил во 2-е Киевское артиллерийское училище. После окончания училища, летом 1940г., Василий приехал в отпуск в Кобзацы, помог отцу, привез подарки маме и младшим братьям и сестрам, проводил друзей в армию. После отпуска поехал в Киев за направлением к месту службы. Получил направление - в Ровно. Больше в родной дом он не вернулся. Последнее письмо семья получила в июле 1941г., в письме была фраза " Отправляюсь на встречу". По договоренности с братом Николаем, это означало - отправляюсь на фронт. Больше вестей от Василия не было. После освобождения села от немцев, в 1944, году пришло извещение из военкомата - Ефименко Василий Гаврилович пропал без вести в августе 1941. После окончания войны, в дом родителей пришел друг Василия и рассказал, что видел его в бою, командующего артиллерийским расчетом, прикрывавшим отступление пехоты, у Василия было касательное ранение головы. Место боя - под Полтавой. Мы обращались в поисковые организации областей Украины, через которые могла проходить воинская часть Василия, но ни его имени на братских могилах ни какой-то информации, подтверждающей слова друга, не находили. Одно из моих писем попало к замечательному человеку, написавшему книгу об обороне Киева, восстанавливающего документы погибших воинов в своей лаборатории, Алексею Осипову. Алексей проанализировал архивную информацию сайта Мемориал по полку , в котором служил Василий, по полевой почте, по спискам погибших и попавшим в плен, он восстановил примерный маршрут продвижения полка. И нашел подтверждение словам друга Василия - вероятное место последнего боя - Оржицкий котел, в Полтавской области.

Масштабы трагедии, которой закончилась оборона Киева поистине ужасающи, мне не понятно, почему, даже спустя 75 лет, об этом практически не упоминают ни в годовщину трагедии ни в день Победы центральные средства информации. С другой стороны, ежегодно клубом Красная Звезда проводятся исторические реконструкции боев - в Оржице, Шумейковом урочище, появляются новые книги о тех событиях. На 75-летнюю годовщину Оржицкого котла мы с сыном ездили в Шумейково урочище, а затем в Оржицу, в каждом селе, через которое мы проезжали - монументы в память тех событий. Ежегодно поисковики поднимают бойцов, многие имена удается восстановить и павшие воины возвращаются домой. Отец рассказывал, что моя бабушка, мама Василия ждала его до конца жизни, и я верю, что когда-нибудь Василий вернется в родное село. Высылаю фотографии Василия: только поступившего немного растерянного юного курсанта; с отцом Гаврилом Васильевичем; с братом Николаем; курсанта второго курса - уверенного в себе юноши; первое фото с офицерским " кубиками" с друзьями по училищу. И последнее фото, датированное маем 1941г. - фото взрослого мужчины, осознающего опасность, которая надвигается на его Родину, родных и близких. И глядя в не по годам серьезное лицо дяди, я уверена, что он оборонял свой рубеж до последнего. И те немногие бойцы, которые вышли из ада Оржицкого котла и добили фашизм, воевали и за него. Вклад таких военный, как Василий в историю Победы неоценим.

Мы помним и не забудем, и не дадим забыть.

https://polk.inter.ua/uploads/media/veteran_photo/0001/04/thumb_3137_veteran_photo_big.jpeg

https://polk.inter.ua/uk/polk/19784-efi … avrilovich

Share

4

Re: Ефименко

ГРИГОРІЙ СТАРИКОВ. АВТОБІОГРАФІЇ ПЕТРА ТА ОЛЕКСАНДРИ ЄФИМЕНКІВ
26 August 2013
Торік з’явилось ґрунтовне дослідження Андреаса Каппелера, присвячене подружжю Єфименків «Росія та Україна: Переплетення біографій та історій» [1]. Стосовно Олександри Єфименко «переплетення» визнають навіть обидві версії Вікіпедії, у яких вона названа «російським та українським істориком» [2]. Натомість Петра Єфименка чітко розводять по різні береги, вважаючи тільки своїм [3]. Щоправда, українських дослідників постать останнього мало привабила, в той час як російські активно звертаються до спадщини вченого, перевидають його основні праці. Зокрема, Архангельською обласною науковою бібліотекою ім. М.О.Добролюбова у 2007 р. в серії «Северная библиотека» здійснено електронне видання «Этнограф Петр Ефименко» [4]. До нього увійшли електронні копії праць Петра Єфименка, присвячені етнографії та фольклору Архангельської губернії [5] та передрук публікації майже двадцятип’ятирічної давнини «Петр Саввич Ефименко: (автобиогр. заметки)»[6]. Окремо перевидана його праця «Обычаи и верования крестьян Архангельской губернии» [7]. «Процес привласнення» Петра Єфименка пройшов настільки спокійно, що зараз можна натрапити на дещо кумедні речі, як у М.Алексієвського: «Как это ни удивительно, Петр Саввич Ефименко, чьи основные работы связаны с культурой Русского Севера, в детстве не умел говорить по-русски» [8]. Але «бої» навколо питання, кому належить той або інший видатний діяч, як правило, несуть у собі мало конструктиву, тому пропонуємо подивитись на основні віхи життя цього непересічного наукового подружжя, викладені у їхніх саможиттєписах.

    Оригінал автобіографії Петра Єфименка зберігається в Інституті рукопису Національної бібліотеки України ім. В.І.Вернадського (ІР НБУВ). Написана вона рукою Олександри Єфименко під диктовку її чоловіка, коли останній вже почав сильно хворіти і мусив покинути наукові студії (тобто після 1888 р.). Варіант автобіографії Олександри Єфименко являє собою лист до невстановленого адресата, який зберігається у Бахметіївському архіві Колумбійського університету (Нью-Йорк), і за його надання висловлюємо щиру подяку Андреасу Каппелеру. 

    Григорій Стариков – кандидат історичних наук, науковий співробітник Інституту української археографії і джерелознавства імені М.С. Грушевського НАНУ.

Share

5

Re: Ефименко

1. Andreas Kappeler. Russland und die Ukraine. Verflochtene Biographien und Geschichten. – Böhlau-Verlag-Wien-Köln-Weimar, 2012. – 398 p.

2.http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%95%D1%84%D0%B8%D0%BC%D0%B5%D0%BD%D0%BA%D0%BE,_%D0%90%D0%BB%D0%B5%D0%BA%D1%81%D0%B0%D0%BD%D0%B4%D1%80%D0%B0_%D0%AF%D0%BA%D0%BE%D0%B2%D0%BB%D0%B5%D0%B2%D0%BD%D0%B0

uk.wikipedia.org/wiki/%D0%84%D1% … 0%BD%D0%B0 

3.http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%95%D1%84%D0%B8%D0%BC%D0%B5%D0%BD%D0%BA%D0%BE,_%D0%9F%D1%91%D1%82%D1%80_%D0%A1%D0%B0%D0%B2%D0%B2%D0%B8%D1%87

uk.wikipedia.org/wiki/%D0%84%D1% … 0%B8%D1%87 

4. Этнограф Пётр Ефименко / Арханг. обл. науч. 6-ка им. Н. А. Добролюбова; сост. Е.А.Тропичева; биогр.ст. и коммент.: Т.Г.Ивановой, Н.В.Дранниковой; библиогр. М.Г.Мавляновой; программирование, дизайн: А.А.Меньшиков, С.А.Меньшиков. - Архангельск: Архангельская областная научная библиотека им. Н.А.Добролюбова, 2007. - 1 эл. опт. диск (CD-ROM). - Серия "Северная библиотека" - № гос. регистрации 0320701463.

5. Памятники языка и народной словесности, записанные в Архангельской губернии. // Памятная книжка Архангельской губернии на 1864 г. – Архангельск, 1864. – С. 9-48; Демонология жителей Архангельской губрернии // Памятная книжка Архангельской губернии на 1864 год. – Архангельск, 1864. – С. 49-74; Икота и икотницы // Памятная книжка Архангельской губернии на 1864 год. – Архангельск, 1864. – С. 75-93; Заметка к статье г. Шадрина «Летние и зимние гулянья Шенкурского уезда» // Труды Архангельского губернского статистического комитета за 1865 г. – Архангельск, 1866. – Кн. 1. – Отд. этногр. – С. 116-131; Заволоцкая чудь. – Архангельск, 1869. (Губерн. тип.). – 147 с.; Материалы по этнографии русского населения Архангельской губернии. Ч. 1: Описание внешнего и внутреннего быта. – М., 1877. – 220 с. (Тр. Этногр. отд. Императорскаго О-ва Любителей Естествознания, Антропологии и Этнографии при Моск. ун-те; Кн. 5, вып. 1); Материалы по этнографии русского населения Архангельской губернии. Ч. 2: Народная словесность. – М., 1878. – 276 с. (Тр. Этногр. отд. Имп. о-ва любителей естествознания, антропологии и этнографии при Моск. ун-те; Кн. 5, вып. 2).

6. Петр Саввич Ефименко: (автобиогр. заметки). // Из истории русской фольклористики. – Л., 1978. – С. 96-100.

7. Ефименко П.С. Обычаи и верования крестьян Архангельской губернии. – М.: ОГИ, 2009. – 560 с.

8. Алексеевский М.Д. «Самодельный этнограф»: жизнь и научная деятельность Петра Саввича Ефименко / Ефименко П.С. Обычаи и верования крестьян Архангельской губернии. – М.: ОГИ, 2009. – С. 8.

2013-08-26-efimenko2

Автобіографія Петра Єфименка

    Петр Саввич Ефименко

    (Автобиографические заметки)

Share

6

Re: Ефименко

Родился 1835 г. в Таврической губернии Бердянского уезда, в одном из хуторов слободы Большого Токмака. Родители местного крестьянского происхождения. Отец мой добровольно пошел за брата в солдаты, проявил храбрость в кампанию 1812 г., под Бородином был ранен пулею навылет, участвовал во взятии Парижа; обучился грамоте настолько, что по выходе за ранами в отставку мог поступить на службу в полицию сначала писцом, потом становым приставом, заседателем земского суда и, наконец, городничим г. Ногайска. Был в свое время очень известен в Таврической губернии по неутомимой энергии и суровости, с какой он преследовал степных разбойников и духоборческий самосуд, обусловливавший тайные убийства. Мать моя – женщина очень добрая и тихая, крайне противоположная по нраву отцу, была неграмотна. Детство мое прошло на хуторе, приобретенном отцом, около г. Мелитополя. Не смотря на зажиточность, выдвигавшую нашу семью на панское положение, я рос на уединенном хуторе под теми же исключительно воспитательными влияниями, под какими живут крестьянские дети: впечатления природы и хуторской свободы, народные песни и сказки, общество пастухов и батраков. Я не знал другого языка, кроме родного языка моей матери и всех окружающих, т.е. украинского, так что по приближении школьного возраста, я стал чаще и чаще слышать от матери: «треба мый, сынку, вчитця балакаты по панському». Лет семи я был отведен в сельскую школу в слоб[оде] Большой Токмак. Затем в г. Симферополе приготовился к поступлению в Екатеринославскую гимназию. Здесь прекращается моя связь с деревней, куда я приезжал теперь только на летние каникулы, и мои старые приятели пастухи уже говорили мне теперь: «мы не тямымо (не понимаем), що вы кажете». Таким образом, гимназия разорвала мои связи с родной почвой, тем чего не дала взамен, в смысле почвенного воспитания. Лишь в 6-м классе попалась мне случайно в руки книга, которая произвела на меня потрясающее впечатление, отразившееся на всей моей дальнейшей жизни. Эта книга Кобзарь Шевченка, над которой я пролил потоки слез, и отлетела от меня проза жизни и почувствовал я себя на седьмом небе. Единственно под влиянием этой книги я начал, при первом же приезде домой на каникулы, записывать народные песни, пословицы, заклинания и проч. Таким образом, вышел из меня самодельный украинский народник и этнограф. Я стал ревностно читать книги по истории, литературе, описанию Малороссии. Эти мои, так сказать, инстинктивные симпатии начали осмысливаться с поступлением в Харьковский университет в 1855 году.

    При вступительных экзаменах из русской словесности я познакомился с профес. А.Л. Метлинским [1], украинским поэтом и этнографом, который посоветовал мне собирать этнографический материал и очень обрадовался, когда узнал, что я это уже сам делаю. На направление уже моей, так сказать, общественной мысли отразился сильно такой факт: мне случилось прожить несколько зимних месяцев в 1855 г. в г. Мелитополе, в то время как через этот город возвращались остатки нашей разбитой армии. В нашем доме останавливались офицеры, крайне недовольные, раздраженные, которые распространяли вокруг себя отрицательное отношение к отечественным порядкам и мысль о необходимости крупных реформ; я с жадностью воспринимал их ниги[ли]стические взгляды. С этих пор я стал отыскивать в университете товарищей, солидарных со мною по взглядам и стремлениям. Сначала я натолкнулся на украинский кружок, во главе которого стоял медик В.М. Нельговский, но кружок этот скоро распался, оставив мне в наследство свою украинскую библиотеку. Этот кружок, как сообщил мне потом А.А. Потебня, занимался собиранием этнографических и исторических материалов и оставил для печати литературный сборник, в который, между прочим, вошли переводы Нельговского повестей Гоголя. Затем в 1856 году я сошелся со студентом Я.Н. Бекманом [2] и с ним образовал новый кружок, но уже общерусского направления [3]. Бекман стоял au courant [4] тогдашнего общественного брожения, как оно выразилось после крымской кампании [5]; через него я познакомился с Письмом Белинского к Гоголю и с находившимся тогда в замечательном состоянии подпольной литературой, в которой не последнее место занимали стихи молодого тогда Л.Н. Толстого:

Как 8-го Сентября,

    Мы за веру, за царя

    От француз ушли…

    Наш кружок, которому еще так новы были тайны бытия, счел необходимым дать себе организацию: она была описана одним из наших товарищей в своем дневнике. Через три года, когда мы уже все были в разброде и забыли и думать о кружке, случайным образом попался в руки начальства этот дневник, из-за которого я и пострадал, в числе 10 человек. В этот промежуток времени я вынужден был оставить г. Харьков, вследствие участия в студенческих беспорядках, происшедших по поводу оскорбления одного студента попечителем Катакази [6] и окончившихся увольнением Катакази от должности. После этого я учился год в Москве, где посещал известный тогда кружок П. Рыбникова [7] (будущего собирателя былин в Олонецкой губернии). К нам, молодежи, приходили все известные тогда славянофилы для дебатов, из них на меня особое впечатление производил своим энтузиазмом К.C. Аксаков [8]. Хотя кружок собирался исключительно с целью выяснить свои общественные воззрения, но Рыбников в последствии поплатился за свои субботы ссылкой в Петрозаводск. После Москвы я больше года странствовал по Малороссии для знакомства с краем, собирая этнографический и исторический материал, который помещал в Черниговских Губ[ернских] Ведомостях с 1858 года. Между прочим, жил (с августа 1859 г.) и в г. Киеве, где снова выдвинулись на сцену мои украинские симпатии, которые здесь при водились ярче к сознанию от их столкновений с враждебными космополитическими и национальными элементами. Там я проживал в студенческой квартире, которая известна была между товарищами под именем «Малороссии». Между прочим, с нами жил тогда студент Наталко Свидницкий [9], получивший в последствии известность своей повестью Люборацьки. Отец его, состоятельный священник, лишил его всяких средств к существованию за поступление в университет. Кружка у нас не было; но к нам приходила молодеж, патриотически настроенная. Я помню студента Малашенка, украинского поэта, дальнейшая судьба которого мне неизвестна, В. Антоновича и Т. Рыльского, которые тогда еще признавали себя за поляков и обращались к нам с воззванием до братьев-русинов о згоде, П.П. Чубинского, посетившего нас мимоездом из Петербурга, где он был студентом.

    В конце 1859 г. здесь же в Киеве я был нежданно-негаданно арестован по Харьковскому делу [10], отвезен в Петербург, а оттуда, через полгода пребывания в Петропавловске [11], отправлен в ссылку сначала в Пермскую губ[ернию][12], а через год в Архангельскую губернию, с определением на государственную службу. В Архангельскую губ[ернию] я переведен был потому, что в Перми принимал живое участие в организации местных элементов, приведенных в брожение подъемом общественной волны, шедшем из центров[13].

    В Архангельске, куда я прибыл в половине 1861 года, я был очень любезно встречен местным губернатором Арендаренком [14] (автором Историко-этнографического описания Полтавской губернии), который обещал хлопотать о моем освобождении и советовал тем временем в глуши заниматься изучением народной жизни. Я был определен канцелярским служителем сначала в Онегу, и за тем переведен в г. Холмогоры, где служил писцом при помощи, а потом дворянским заседателем в уездном суде.

    По закрытии Холмогорского У[ездного] Суда я существовал на казенный паек, отпускаемый ссыльным. Хотя существовать было холодно и голодно, но не так уже скучно, потому что в Холмогорах пребывало всегда значительное количество административно сосланных лиц, сначала поляков, заподозренных в сочувствии к польскому восстанию [15], потом русских, прикосновенных к разным политическим процессам. Последние жили надеждой на скорое освобождение, но во мне остыли всякие упования. Местные губернаторы не раз вызывали меня в Архангельск для отправления обязанностей секретаря Губернского Статистического Комитета, но вынуждены были, по несогласию жандармов, возвращать назад в Холмогоры. Так продолжалось до 1873 года.

    Все продолжительное мое пребывание на Сибири я занимался изучением народной жизни, не специализируясь на какой либо отдельной ее стороне, а интересуясь всей совокупностью ее явлений поскольку они были мне доступны. Таким образом в круг моих собраний входили материалы и этнографические, и филологические, и исторические, обычно-правовые, экономические. В своих занятиях я находил большую поддержку в П.П. Чубинском, моем киевском знакомом, который тогда вынужден был проживать в Архангельске, но успел там занять авторитетное положение при губернской администрации, в качестве Секретаря Статистического Комитета и в редакторе Губернских Ведомостей Н.В. Альбертини [16], тогда известном писателе, сосланном в Архангельск. Труды мои я печатал в местных изданиях: в Архангельских Губернских Ведомостях с 1865 по 1871 год мною помещено всего 115 разнородных статей о Сибири; в Памятной Книжке Арханг[ельской] губ[ернии] на 1864 год и в Трудах Арх[ангельского] Статист[ического] Комитета за 1865 г. 9 статей этнографического характера. Кроме того Статист[ическим] Комитетом изданы отдельно в 1869 г. Заволжская Чудь, историко-этнографическое исследование и в 1869 же году: Сборник народных юридических обычаев Архангельской губернии.

    Московское Общество Любителей Естествознания, Антропологии и Этнографии издало 2 больших тома моих Материалов по этнографии русского населения Архангельской губернии (Москва – 1877-8 г.г.) в Записках Русского Географического Общества по Отделению Этнографии напечатано в 1868 г. во II томе исследование о Яриле, языческом божестве русских славян. В том же издании в III томе на 1873 год Приданое по обычному праву крестьян Арханг[ельской] губ[ернии] и в т.VIII за 1878 г. Договор найма пастухов. В Журнале Мин[истерства] Нар[одного] Просвещения 1874 г. №№ 9-11 моя монография: Знаки собственности (опыт исследования по сравнительному обычному праву). Кроме того помещались: в Судебном Журнале за 1873 г. № 7 и 8 Семья Архангельского крестьянина по обычному праву, в Древностях Московского Археологического Общества за разные годы археологические статейки и известия, в Русской Старине за 1875 кн. XI Калнышевский, последний кошевой Запорожской Сечи (его заточение в Соловец[ком] монастыре).

    Когда я был в 1873 году, по ходатайству покойного гр[афа] А.С. Уварова [17] перед Министром народного просвещения, переведен в г. Воронеж, управляющий местной Казенной Палатой пригласил меня на должность чиновника особых поручений исключительно для собрания и разработки местных торговых юридических обычаев. Из этих работ были напечатаны в Юридическом Вестнике за 1879 и 80 г. Договор купли-продажи и Договор найма купеческих приказчиков (т. IV).

    С 1876 года я уже мог свободно выбирать место жительства и, послужив год секретарем Губ[ернского] Статистического Комитета в Самаре, окончательно поселился на юге, сначала в Чернигове, потом в Харькове. В Чернигове служил при Земском Статистическом Бюро и потом в редакции Земского Сборника. Здесь написано мною много статей исторических, статистическо-экономических и земско-хозяйственных, которые печатались в Особом Приложении к Губерниским Ведомостям, преимущественно за 1878 год и в Земском Сборнике. Еще раньше того мои статьи и материалы, касающиеся местной жизни, печатались в журнале Основа за 1861 и 62 г.г. и в Черниговском Листке за 1863 год. В Харьков я был приглашен известным тогда земским деятелем Е.С. Гордеенко [18] в качестве статистика в харьковскую подкомиссию по исследованию железнодорожного дела, в которой он состоял председателем, потом был уездным земским статистиком, затем секретарем Губернского Статистического Комитета и, наконец, членом-оценщиком Харьковского Отделения Дворянского Земельного Банка.

    Мои труды этого периода: Доклад Харьковской железнодорожной подкомиссии о движении товаров по Курско-Киевской железной дороге за пять лет (1874-78 г.) Харьк[ов] 1880 г. Исследование кустарных прмыслов Сумского уезда, Изд[ание] Харьк[овского] Губерн[ского] Земства 1882 г. Статистическо-хронологическое описание Харьк[овского] уезда, изд[ание] уездного земства 1884 г. В качестве Секретаря Стат[истического] Комитета составлял и редактировал Харьковский Календарь на 1884-87 года, открыл в нем литературно-научный отдел, потом этот отдел обособил в виде отдельного Харьковского Сборника, которого 1-й выпуск на 1887 год вышел под моей редакцией.

    Я еще забыл упомянуть о труде моем, касающемся этнографии юга. В 1874 г. напечатан мой Сборник малороссийских заклинаний, изданный Обществом истории и древностей российских в Чтениях Общества и отдельно.

    В Киевской Старине я принимал живое участие с 1882 по 1887 год. Список статей и материалов, помещенных в этом издании прилагаю ниже.

    Кроме этого напечатаны такие мои программы. Программа для собирания сведений о народных суевериях и повериях в Южной Руси (в приложении к 4 № Известий Императорского Русского Географ[ического] Общества 1866 г.). Программа для собирания народных юридических обычаев (изд[анна] в приложении к Сборнику по обычному праву Арханг[ельской] губернии за 1869 г.). Программа для собирания сведений об общинном землевладении, в журнале Слово за 1878 год и отдельно.

    За свои научные труды я был избран в члены следующих ученых обществ: Русского Географического, Московского Археологического, Общества любителей естествознания, антропологии и этнографии, Киевского Юридического, Летописца Нестора и Харьковского Историко-Филологического. Имею серебряную и малую золотую медали от Русского Географического Общества.

    К сожалению, приключившаяся со мной с 1887 года от переутомления, тяжелая болезнь (сначала нервный удар, а затем эпиллепсивидные припадки) лишили меня возможности работать для науки, так что я едва могу зарабатывать свой насущный хлеб, состоя на должности члена-оценщика дворянского банка.

    Вот мои статьи в Киевской Старине.

    За 1882 год № 1 Архив Малороссийской коллегии при Харьковском университете. № 3 Образцы обличительной литературы в Малороссии; № 3 Один из протестовавших. № 5 Экстренные расходы из сумм Малороссийской Коллегии. № 8 Глоба, последний писарь Войска Запорожского. № 9 Ссыльные малороссияне в Архангельской губернии (1708-1802 г.). № 12 Н.Д. Мизко (некролог).

    За 1883 год № 4 Школа для обучения певчих, назначавшихся ко двору. № 4 Шпитали в Малороссии. № 6 Упыри (Из истории народных верований). № 7 Административное распоряжение по поводу слухов о кончине мира. № 7 Подозрение, взведенное на проезжающих, в отравлении воды во время холеры (1848 г.). № 9 и 10 Братства и союзы нищих. № 11 Откуда взялись запорожцы (народное предание)[19]. № 11-12 Суд над ведьмами.

    За 1884 год № 3 Попытка околдовать волостной суд. № 3 Последствие клятвопреступления. № 4 Могила гетманцев в г. Лебедине. № 5 Присяга духовенства. № 5 Библиографический указатель трудов П.П. Чубинского. № 6 Старинные способы возвратить язык немому и рассеять ложные слухи.

    За 1885 год № 11 Запрещение купальских огней.

    За 1886 год № 1 Из эпохи крестьянской реформы на юге России. (Народные слухи и толки о воле и земле). № 3 К истории семейных разделов у крестьян. № 4 Потребность в биографическом словаре южно-русских деятелей и несколько слов о его программе. № 5 Затерявшаяся песня о событиях 1696 г. № 5 Околдование начальства. № 7 Переобмундирование воронежских чиновников конца 18 ст.

    За 1887 год № 8 Псальма XVIII ст.[20]

    За 1888 год № 4 Экономические заметки о старине и материалы (Рудни в Малороссии).

    Петр Ефименко.

    О трудах моих, касающихся истории крайнего Севера, и отчасти Юга, сведения находятся в т. ХI Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона в статье Венгерова [21] под словом «Ефименко», а также в Истории русской этнографии Пыпина [22] т. I и II.

ІР НБУВ. – Ф. І. – Спр. 302. – Арк. 1-6. Автограф.

Коментар:

1. Метлинський Амвросій Лук’янович (1814-1870; псевд. Амвросій Могила, Земляк та ін.) – поет, вчений, видавець, фольклорист

2. Бекман Яків Миколайович (1836-1863) – революціонер-шестидесятник, один з організаторів і керівників т.зв. Харківсько-Київського таємного товариства у 1856-1860 рр. і недільних шкіл у Києві у 1859 р. З 1862 р. – народоволець, член «Землі і волі». Вмер на засланні у Самарі

3. Харківсько-Київське таємне товариство – підпільна організація революційно-демократичного спрямування, що існувала у Харкові протягом 1856-60 рр. Зародком товариства став гурток студентів Харківського університету, заснований на поч. 1856 р. Я. Бекманом, М. Муравським, П. Єфименком і П. Завадським. Члени гуртка займалися написанням і розповсюдженням листівок – політичних памфлетів з гострою критикою царського уряду. На поч. 1860 р. товариство було викрите. 22 чол. заарештовано

4. au courant (франц.) – (бути) в курсі (будь-якої справи)

5. Мається на увазі Кримська війна 1853-1856 рр. між Російською імперією та коаліцією у складі Великобританії, Франції, Сардинського королівства та Османської імперії

6. Катаказі Гаврило Антонович (1793-1867) – дипломат, сенатор, дійсний таємний радник. Походив з «грецьких константинопольських дворян». Брав участь у численних дипломатичних місіях до Османської імперії, Греції, Баварії тощо

7. Рибников Павло Миколайович (1831-1885) – етнограф і лінгвіст. Засланий до Петрозаводську. За кілька років він дослужився до радника губернського правління і отримав певну свободу для поїздок по повітам. Так, він проїхав більше 2000 верст від Петрозаводська до кордонів Архангельської і Вологодської губерній. Особисто записав близько 200 билин. Одночасно записував казки, пісні, повір’я та ін. «Песни, собранные П.Н. Рыбниковым» у 4 частинах вийшли з 1861 по 1867 рр.

8. Аксаков Костянтин Сергійович (1817-1860) – публіцист, поет, літературний критик, історик, лінгвіст, ідеолог слов’янофільства

9.Свидницький Анатолій Патрикійович (1834-1871) – письменник, автор родинної хроніки «Люборацькі», яка започаткувала жанр соціального роману в українській літературі

10. П. Єфименка арештували 1 лютого 1860 р.

11. З 26 лютого по 24 червня 1860 року П. Єфименко перебував в Олексіївському равеліні Петропавловської фортеці

12. 12 червня П. Єфименка приговорили до заслання під наглядом до Пермської губернії, де він служив у повітовому суді Красноуфімська

13. П. Єфименко брав активну участь у створенні революційного гуртка, відомого як Пермське таємне товариство. У серпні 1861 року, у зв’язку із розповсюдженням у Пермі антиурядового рукопису «Послание старца Кондратия», його перевели в Архангельську губернію

14. Арандаренко (Арендаренко) Микола Іванович (Костянтинович) (?-?) – протягом 1856 – 1858 в.о. губернатора, 1858 – 1863 рр. губернатор Архангельської губернії, хрещений батько П. Чубинського. Автор «Записок о Полтавской губернии» (1846 р.)

15. Йдеться про повстання 1863-64 рр.

16. Альбертіні Микола Вікентійович (1826-1890) – публіцист. Закінчив юридичний факультет Московського університету. Викладав право і історію у московському кадетському корпусі. У 1859 р. член редакції «Московского Обозрения», потім брав участь в «Отечественных Записках» У 1866 р. арештований і засланий до Архангельської губернії. Потім знов працював у «Голосе», а після його закриття співробітничав з «Новым Временем»

17. Уваров Олексій Сергійович (1825-1884) – археолог, один із засновників Історичного музею у Москві, Московського археологічного товариства, ініціатор археологічних з’їздів в Росії, засновник почесної Уваровської премії при Академії наук (названа на честь батька Сергія Семеновича Уварова)

18. Гордієнко Єгор Степанович (1812-1897) – медик, професор Харківського університету, громадський діяч, у 1871 р. обраний харківським міським головою

19. Помилка. Стаття «Откуда взялись запорожцы (народное предание)» опублікована в «Киевской старине»: 1882. – т. 4. – № 12. – С. 583-593

20. Цього ж року в «Киевской старине» з’явились ще дві статті: Указ Петра I о ссылке Забелы и Загоровского. – 1887. – т. 18. – № 8. – С. 777-779; Жертва купальского огня. – 1887. – т. 19. – № 9. – С. 190-191

21. Венгеров Семен Опанасович (1855-1920) – літературний критик, історик літератури, бібліограф, редактор. У словнику Брокгауза і Ефрона редагував відділ історії літератури

22. Пипін Олександр Миколайович (1833-1904) – літературознавець, етнограф, академік Петербурзької Академії наук.

2013-08-26-efimenko1



Автобіографія Олександри Єфименко   

Милостивая Государыня!

    Вы желали получить от меня биографические сведения. Не имея ближайшего понятия о том, в каком виде и размере это Вам требуется, пишу на авось, предоставляя смотреть на написанное как на материал, которым можно пользоваться á discrétion [1].

    Родилась я 30 мая 1848 г. в Архангельской губ[ернии] на территории так называемой Русской Лапландии, на «Терском берегу», по местной терминологии. Отец мой Я.И. Ставровский служил по полиции и занимал должность станового пристава бывшего Кольского уезда (если не ошибаюсь), чем и обусловливалось пребывание в столь отдаленных и диких местах. Семья наша была бедна и многочисленна. Не помню, когда она перебралась в г. Мезен; но смутно помню, как мы переезжали в Архангельск, где уже я и жила в течение всего школьного возраста.

    Все мое детство одето в моих воспоминаниях странной атмосферой чего-то совсем не детского, сурового и мрачного. Природа крайнего севера с его бесконечными зимними ночами, характер его обитателей, в высшей степени наклонный ко всему фантастическому и мистическому, отразились на моей душевной организации, и без того болезненно-нервной. Мои самые ранние воспоминания вращаются около страшных и отталкивающих представлений о бабе-яге, домовых, леших и тому подобных продуктах мрачной северной демонологии, которые были для меня реальнее всякой реальности. Несколько позже мой детский ум был всецело поглощен религиозными представлениями опять-таки в той мрачной окраске, какую сообщило им суровое нетерпимое сектантство, столь распространенное на архангельском севере. Чуть ли не в каждой избе архангельского крестьянина можно встретить на стене изображение адских мук, и для меня карающий ветхозаветный Бог был центральным пунктом моей душевной жизни, сколько я могу ее представить теперь.

    Вместе с тем мне слишком рано пришлось задуматься над некоторыми сторонами общественной жизни. Я была любимицей моего отца, а отец был несколько странным, особенным человеком (позже он был признан врачами за мономана, страдавшего манией изобретений). Маленький чиновник дореформенной администрации, он был страстно, фанатически предан идее – служить без взяток. А между тем это было почти невозможно: чиновничьи жалованья в те времена были ничтожны, и взятки, то в виде вымогательства, то, в лучшем случае, в виде даров и приношений, брались всеми явно и открыто, начиная с самых маленьких, кончая крупнейшими спицами колес общественного механизма. Донкихотство отца кололо всем глаза и было для него неиссякаемым источником столкновений и неприятностей, служебных и семейных. Другие старшие члены семьи не могли встать на точку зрения отца и страдая от нужды – а страдать приходилось постоянно и очень чувствительно – винили в этом отца, упрекая его в чудачестве и в нежелании жить, как все живут. Отец очень любил меня и рано начал посвящать в свои настроения и мысли, которым не находил сочувствия ни в ком из окружающих. С тем большей страстностью я прильнула душевно к отцу и жадно вбирала его идеи и чувства. Едва ли мне было десять лет, как я уже думала напряженно о том, что все кругом построено на неправде, что нужно ей противиться и жить «честно», страдая и вынося за эту честность всяческие гонения. И когда в школе, куда я попала очень рано, издевались над моим невозможным салопом или капором, смастеренном неискусными домашними руками, я, глубоко страдая от обиды, тем не менее, ощущала острое наслаждение от мысли, что я страдаю от того, что мой отец – честный, не взяточник, как отцы всех этих моих обидчиц…

    Но насмешки, вызываемые как моим костюмом, так, конечно, и неловкостью, неуклюжестью, некрасивостью, застенчивостью, скоро замолкли: уже со второго года моего учения я занимала в школе исключительное положение, благодаря способностям, на которые обратило внимание школьное начальство. Меня показывали посетителям в роли «чудо-ребенка»; подруги обращались ко мне за всякого рода помощью, которую я могла оказывать им тем легче, что круг моих понятий был действительно шире, благодаря чтению: моя любознательность и страсть к книге имели совсем болезненный характер. Книг доставать было негде, и они попадались лишь случайно. Я читала все, что попадалось: «Прекрасную Магометанку, умирающую на гробе своего супруга» [2] и т.п. любовные романы, Историю Карамзина, Биографии Плутарха, Руководство для судебных следователей при производстве дознаний, Немецкую хрестоматию, которую я, за неимением иного чтения, разбирала чуть ли не по складам, кое-как добираясь смысла при помощи скудного запаса слов, заученных в школе и заимствованных от подруг-немок и т.п.

    Школа, в которую я поступила, была двухклассное Мариинское училище, при мне преобразованное в Мариинскую женскую гимназию и я в числе пяти составляла первый выпуск этой гимназии. Нельзя сказать, чтобы даже те элементарные знания, какие входили в гимназическую программу, были усвоены мною с обстоятельностью и полнотой. Благодаря преобразованиям и связанной с ним ломке, оказалась как-то, что я совсем не проходила никакого курса русской истории, грамматики, очень слабо представляла арифметику по отношению к дробям и пропорциям, совсем не учила ни алгебры, ни геометрии. Таким образом, мне пришлось самой позаботиться даже и о своем элементарном образовании: больше я никогда не была ни в каком учебном заведении, ни на каких курсах. Самоучка – в настоящем смысле этого слова. Но зато передо мной было много времени, так как я кончила курс в своей гимназии, когда мне не было еще и полных пятнадцати лет. Ровно через год я была уже учительницей городского училища в уездном городишке Архангельской губ[ернии] – Холмогорах.

    Шестнадцать лет и переезд в Холмогоры были поворотным пунктом в моей жизни. Жизнь как-то сразу расцветилась теми красками, каких недоставало моему мрачному детству. Теперь я была главой моей семьи и ее единственной опорой в материальном отношении – отца уже не было; у меня было живое дело, которое меня чрезвычайно интересовало; а, главное, явилась возможность читать и учиться сколько угодно – были разнообразные книги и разумное руководство в пользовании ими. Дело в том, что Холмогоры считались одним из мест ссылки для политических, и потому там, все время моего пребывания, были интеллигентные люди – какой свет они вносили в захолустье! Между этими людьми был и тот, с которым я позже связала свою судьбу, сначала мой наставник и руководитель, затем верный и неизменный друг и спутник всей жизни – Петр Саввич Ефименко. С первого уже знакомства мы полюбили друг друга, но выйти замуж я могла только пять лет спустя, так как на моих руках была семья, которую я должна была содержать своим учительством; жена политического ссыльного не могла быть учительницей. Мне было 21 год, когда окончила курс моя младшая сестра, которой я сдала школу и заботу о семье, чтобы выйти замуж.

    Все пять лет моей жизни в Холмогорах в положении учительницы, я жадно училась всякую свободную минуту – и чему только я не училась! С первых же дней моей новой жизни муж мой посадил меня уже за научный труд. Сам он был этнограф по призванию, с большой энергией работал в разных областях русской этнографии и накопил богатый материал по фольклору [+].

    Мне он тотчас же дал составлять словарь местного наречия. Но он скоро увидел, что меня можно приспособить не только к механическому научному труду: у меня обнаружились научные вкусы и наклонность к научному обобщению вместе со способностями к литературному изложению своих мыслей. А так как нам нужны были и средства к жизни, то я начала писать корреспонденцию в местную газету, рассказы в детские журналы и рискнула даже написать статью в большой журнал о правовом положении крестьянской женщины по материалам моего мужа. Все мои попытки мне удавались: редакции очень радушно принимали мои работы [++]. Таким образом определилось мое будущее.

Года через два после замужества, мужа перевели в Воронеж. Я впервые, уже молодой писательницей с некоторой репутацией, выехала из родного захолустья, увидела железную дорогу, Москву, людей, южную природу. Детей пока не было, и я продолжала, никуда не [с]клонясь, работать, с одной стороны, над своим образованием, пополнение которого считала своей важнейшей жизненной задачей, с другой – над изучением народного обычного права, на котором специализировалась, извлекая из него темы для литературно-научных работ, печатавшихся в журналах и составивших потом книгу: Исследование народной жизни на Севере (Москва 1884 г.) куда вошли следующие мои работы: Брак, Крестьянская женщина, Семейные разделы, Трудовое начало, Субъективизм в обычном праве, Землевладение на Севере [+].

Работы мои обращали на себя внимание не только интеллигентной публики, но и специалистов: несколько ученых обществ избрало меня в свои члены.

    В Воронеже мужа освободили от надзора полиции и он уже свободным человеком переехал в Самару на должность секретаря Статистического Комитета, а потом в Чернигов и Харьков – в земские статистики. Он выбирал такие службы и занятия, которые совпадали бы с его и моими научными интересами.

    Переезд на юг отразился на характере моих научно-литературных занятий. Когда мы жили на севере, муж мой посвяти свои силы изучению моей суровой родины; когда мы перебрались на юг и основались здесь окончательно – я видела себя вынужденной отдать себя изучению его малорусской родины. Меня занимали как вопросы местной земской деятельности и культурного пробуждения юга [+], история малорусской литературы и языка [++], южнорусское обычное право [+++], так, в особенности, история [r]. История Малороссии теперь моя специальность, в которой я уже давно и, смею сказать, усердно работаю. Из всех сторон исторической жизни я выделяла для себя внутреннюю, как важнейшую, историю землевладения. У меня есть одна работа по землевладению севера, которая пользуется известным вниманием специалистов предмета; мысль сделать работу по истории землевладения юга меня не оставляет, хотя я и не знаю – позволят ли осуществить ее мои обстоятельства и условия.

    И так, уже больше двадцати лет, как я живу с семьей на одном месте в Харькове. Муж мой до сих пор состоит на службе, зарабатывая средства к жизни и тем доставляя мне пока возможность отдавать известную часть своего дня научной работе. Я пользовалась и пользуюсь этой возможностью. Остальное время идет на мою немалочисленную семью, воспитание, хозяйство, болезни – особенно, последнее: две моих старших дочери погибло от психического заболевания, осталось два сына и еще дочь. Жизнь прожита, и ей уже можно, до некоторой степени, подвести итоги. Об этих итогах меня нередко спрашивали женщины. Отвечать приходится так.

    Жизнь – сложное и мудреное дело, и едва ли бы я решилась без колебаний сказать, следуя Заратустре: «Wohlan! Noch Ein Mall!» [3]. Но одно могу сказать с уверенностью, если что мне помогало жить и переносить все те трудности и испытания, какие, конечно, выпадают так или иначе на долю каждого человека, то это – научные занятия. Уйти ежедневно хоть на два-три часа в область «безпечальных созерцаний» значит вернуться с обновленными силами к текущей действительности, слишком часто далеко не безпечальной. Но душевная гигиена есть условие жизни, а не смысл или цель ее. Искание этого смысла и приведение его в известную связь с внешней деятельностью не покидало меня с первых шагов моей сознательной жизни. До некоторых пор я находила внутреннюю точку опоры в тех теоретических воззрениях, которые позже известны были под именем «народничества». Но расширение фактического знания, размышления и опыт привели меня в конце концов к большим сомнениям, к неразрешимым противоречиям, к неудовлетворенности, толкавшей все на новые и новые искания, наконец, почти к безнадежности, которая перестает искать. Но года три тому назад мне чуть ли не случайно попалась в руки книга Ницше Also sprach Zarathustra [4], и я почувствовала, что жизнь еще «не клином сошлась», по русской пословице, что существуют для человека и надежды, и далекие горизонты. С тех пор углубление в мысли Ницше составляют мою главную душевную опору.

    Александра Ефименко.

    Харьков, Епархиальная, 45.

    25 августа 1903 г.

     Bakhmeteff Archive (Columbia University).

     Columbia University Rare Book and Manuscript Library.

Примітки Олександри Єфименко:

+ См. Энциклопедический словарь Эфрона и Брокгауза под сл[овом] Ефименко и Историю русской этнографии Пыпина т. I и II.

++ Ряд моих рассказов о крайнем Севере печатался в журнале Детское чтение с 1870 по 1875 г.

+ К этому же периоду относятся еще два больших труда: Артели Архангельской губ. помещенные в Сборнике материалов об артелях в России Спб. 1873 – 74 г.г. и Народные юридические обычаи Лопарей, Корелов и Самоедов – VIII том Записок Рус[ского] Геогр[афического] Общества отд[еление] этнографии 1878 г.

+ По этой части я писала исключительно в г[азете] Неделя: Земская управа и ее органы 1878 г. №1.

По поводу земской статистики 81 г. №17.

Как в Чернигове закрывали статистику 78 г. №10 – 11.

По поводу украинофильства 81 г. №25.

Литературные силы провинции (В.Б. Антонович) 78 г. №20 – 21.

Национальность по В. Соловьеву 88 г. №36.

Славянский мессианизм 88 г. №1.

Толстовцы 90 г. №49.

Обличитель Богдана Хмельницкого 82 г. №51.

Для детей я написала ряд рассказов из южнорусской истории и жизни, помещенных в Детском Чтении с 1877 по 83 г. и изданных отдельно в 3 выпусках в Москве в 1901 году под заглавием «На Украине».

++ По истории литературы и языка:

Малорусский язык в школе. ж. Слово 81 г. №1 – 2.

Философ из народа (Г.С. Сковорода). Книжки Недели 94 г. №1.

Личность Сковороды как мыслителя. Вопросы философии и психологии 95 г. кн. 25-я.

И.П. Котляревский в исторической обстановке. Вестник Европы 1900 г. №4.

По поводу 40 летнего юбилея Т.Г. Шевченка. Журн[ал] для всех 1901 г. №2.

Двойственность в творчестве Н.В. Гоголя. Вест[ник] Европы 1902 г. №7.

+++ Мои труды по обычному праву:

Южнорусские братства (реферат, читанный на XII археологическом съезде в Харькове в 1902 г. и будет помещен в его трудах).

Копные (вечевые) суды в левобережной Украйне. Киевская старина 85 г. №10.

Народный суд в Западной Руси (реферат, чит. на IX археологич[еском] съезде в Вильне). Русская Мысль 1893 г. №8 – 9.

Дворянское землевладение в Южной Руси: Рус. Мысль 92 г. №4 – 5.

Археологические формы землевладения у германцев и славян (реферат, чит. на Х археологическом съезде в Риге). Вест. Европы 1896 г. №7.

Литовско-русские данники и их дани (реферат, чит. на XIII археолог. съезде в Харькове); Журн[ал] Мин[истерства] Нар[одного] Просвещения 1903. №1.

r. Главные работы по истории:

Малорусское дворянство и его судьба. Вестник Европы. 91 г. №8.

Двенадцать пунктов Вельяминова. Киев. Стар. 88 г. №10.

Турбаевская катастрофа. Киев. Стар. 91 г. №3 – 4.

Бедствия евреев в Южной Руси в 17 веке. Киев. Стар. 90 г. №6.

Из истории борьбы малорусского народа с поляками. Слово 79 г. №9.

Старинная одежда и принадлежности быта Слобожан. Харьковский Сборник на 1887 год.

Страница из истории г. Харькова (1760 – 1765). Там же.

Очерки из истории Правобережной Украины. Киев. Стар. 1894 г. и отдельной книгой.

Из истории Южной Руси (ряд историч[еских] очерков в Журнале для всех 1902 – 1903 г.г.

Приготовлена История Южной Руси в рукописи, получившая премию от Киевской Старины.

Коментар:

1. франц. - скільки завгодно, вволю, у будь-якій кількості

2.Йдеться про роман Миколи Зряхова «Битва русских с кабардинцами, или Прекрасная магометанка, умирающая на гробе своего супруга» (1840 р.)

3. нім. – «Нехай! Ще раз!». Цитата з твору Фрідріха Ніцше «Так казав Заратустра»: людина перед смертю запитує себе, чи варто продовжувати жити?

4. «Так казав Заратустра»

Thanks: Алена1

Share

7

Re: Ефименко

ГРЕБЕНЮК МАРИЯ ФЕДОРОВНА
СТАРШИЙ ЛЕЙТЕНАНТ

Гребенюк (Ефименко) Мария Федоровна родилась 8 марта 1922 года в семье председателя Висунской республики Ефименко Федора Саввича. В одиннадцать лет осталась без родителей.

В шестнадцать лет Мария стала работать на заводе «Запорожсталь», годом позже возглавила отдел школ и пионеров Орджоникидзевского райкома комсомола г.Запорожья. По решению ЦК ЛКСМ Украины в марте 1940 года была назначена первым секретарем Винницкого райкома комсомола г.Львова, где и застала ее война.

Закончив курсы телеграфистов была направлена на Брянский фронт. Девушка сразу становится политработником действующей части. Вся дальнейшая судьба Марии Федоровны связана с 15-ой воздушной армией. Ей присваивается офицерское звание, политрук становится коммунистом. Воевала на Калининском, 1 и 2 Прибалтийских фронтах. Войну начала солдатом, закончила старшим лейтенантом.

Награждена орденами: Красной Звезды (за освобождение Риги), Отечественной войны 2 степени, 9 медалями.

После войны работала в райкомах партии Запорожья и Днепропетровска. Закончила свой трудовой путь заместителем начальника Днепропетровского речного порта.

В 1970 году ушла на пенсию по инвалидности, но продолжала активно работать в областном комитете защиты мира. Умерла в 2001 году.
Память о нашем любимом Герое будет всегда жива в наших сердцах
https://soldat.moypolk.ru/soldier/grebe … -fedorovna
https://polk.inter.ua/ru/polk/25725-gre … -fedorovna

Post's attachments

Гребенюк М.Ф.jpg
Гребенюк М.Ф.jpg 32.73 kb, file has never been downloaded. 

You don't have the permssions to download the attachments of this post.
Thanks: kuks701

Share

8 ( 23-04-2021 10:08:27 змінене bulbash )

Re: Ефименко

Добрый день.с сайта familysearch проштудировал метрические книги и выписалвсех Ефименко с с.Солоновка Городнянский район, Черниговская область с 1875 года и выше. записал в прикрепленный файл. Может кому поможет.
p.s. скорее всего список не полный, мог кого-то пропустить.

https://disk.yandex.ru/i/Qvw0tl7Fv4Z0qQ

Post's attachments

ефименко.xlsx 15.12 kb, file has never been downloaded. 

You don't have the permssions to download the attachments of this post.
Thanks: kuks701

Share