Тема: Шарашки
Тысячи представителей науки получили расстрельную статью по ложным обвинениям или были перемолоты лагерной мясорубкой. На этом фоне везунчиками выглядели те учёные, которые оказались в закрытых заведениях — шарашках. Это были НИИ и КБ тюремного типа, подчинённые НКВД/МВД СССР, в которых бесплатно трудились заключённые конструкторы, инженеры, техники, учёные, высококвалифицированные рабочие.
Шарашки не имели аналогов в истории и были фирменным брендом Иосифа Сталина и Лаврентия Берии. В системе НКВД эти секретные учреждения именовались «особыми техническими бюро» (ОТБ), «особыми конструкторскими бюро» (ОКБ) и тому подобными аббревиатурами с непременными номерами.
В сентябре 1938 года по приказу наркома внутренних дел Ежова был организован Отдел особых конструкторских бюро НКВД СССР. 21 октября 1938 года данное подразделение получило наименование «4-й спецотдел». 10 января
1939 года он был преобразован в Особое техническое бюро (ОТБ) при наркоме внутренних дел СССР для использования заключённых, имеющих специальные технические знания. В июле 1941 года подразделению вернули название «4-й спецотдел». Его начальником стал Валентин Кравченко.
Несмотря на то, что дипломированные зеки трудились в «спецотделах» на износ, по сравнению с лагерем шарашка считалась «домом отдыха».
Один из героев романа Александра Солженицына «В круге первом» попал в шарашку из безысходной зловещей подмосковной тюрьмы, именуемой в народе Сухановской дачей. Там царили жесточайшие нравы и применялось изощрённое мучительство. Зекам привозили ароматную, вкусную и нежную еду из ближайшего дома отдыха. Пытка состояла в порциях: заключённому приносили полблюдечка бульона, одну восьмую котлетки, две стружки жареного картофеля, словно напоминая им о потерянной на многие годы сытной и вольной жизни.
Это было гораздо мучительнее, чем полная миска безвкусной баланды, и быстро сводило заключённых с ума. Попавший в шарашку из такого ада чувствовал себя словно в санатории и стремился удержаться в таком «исправительном учреждении».
Через шарашки прошли многие советские учёные, конструкторы, архитекторы. Среди них выдающиеся специалисты: Валентин Глушко (конструктор ракетно-космической техники), Леонид Кербер (специалист по дальней радиосвязи), Сергей Королёв (конструктор ракетно-космической техники), Николай Лансере (архитектор-художник), Александр Солженицын (знаменитый писатель трудился в шарашке как математик), Лев Термен (создатель терменвокса), Николай Тимофеев-Ресовский (специалист по радиационной генетике и безопасности), Андрей Туполев (авиаконструктор).
Основным направлением ОКБ и ОТБ была разработка военной техники. Множество новых образцов в СССР были созданы именно заключёнными шарашек. К таковым можно отнести высотный бомбардировщик ДВБ-102, пикирующий бомбардировщик Пе-2, фронтовой бомбардировщик Ту-2, универсальную артиллерийскую систему 152 миллиметра, полковую 75-миллиметровую пушку.
История шарашек уходит своими корнями в тридцатые годы прошлого века. 25 февраля 1930 года вышло постановление политбюро ЦК ВКП(б) «О недостатках в работе военной промышленности», в котором были названы виновники неудач в хозяйственной деятельности. Ими оказались многочисленные «вредители».
Эту кампанию инициировал Сталин. По его указанию компетентные органы начали жестокую борьбу с «преступным элементом». Срыв плана, аварии, техногенные катастрофы и прочие катаклизмы приписывались действиям многочисленных вредителей.
Это привело к тому, что за решёткой оказались тысячи высококвалифицированных специалистов, использование которых на лесоповале и прочих физических работах Сталин счёл нерациональным.
Хитроумный вождь считал, что ежели свести двух талантливых специалистов в конструкторской группе на свободе, они непременно начнут борьбу за лидерство, за должности, за высокие награды, оклады и премии, станут плести интриги и писать друг на друга жалобы и доносы, что повредит творческому процессу. А в шарашке награды и премии никому не грозят.
«Дюжина медведей мирно живёт в одной берлоге, потому что деться им некуда!» — говорил вождь.
Учреждение окружал забор, украшенный «колючкой», непременными атрибутами пейзажа были охранники с пулемётами на вышках, коллектив вертухаев и небольшой процент вольняшек (тех, кто работал в шарашке по найму).
Мудрый Сталин дал негласное указание: в случае, если зеки изобретут что-то гениальное (особенно в области военной техники), их могут освободить досрочно.
Для многих учёных в тюремной робе это был чудесный шанс на обретение свободы и мощный стимул для интенсивного коллективного творческого труда. Однако находились зеки-пессимисты, которые не верили обещаниям вождя и, что называется, филонили, создавая лишь видимость активной работы.
Попадали на зону и люди творческих профессий. Один из героев романа «В круге первом» — живописец Кондрашев-Иванов, правнук декабриста, получил свой «четвертак» за то, что присутствовал на публичном чтении повести, запрещённой властями. Начальство использовало мастера кисти весьма своеобразно: он писал картины для украшения стен учреждения, а также выполнял заказы высоких чекистских начальников.
Трудились в шарашках и зарубежные специалисты, попавшие под сталинскую гребёнку. Так, в сухумской шарашке работали над атомным проектом вывезенные из Германии профессор Манфред фон Арденне, профессор Густав Герц и другие.
Рабочий день в шарашке продолжался 12-16 часов. Зачастую заключённых заставляли работать и по выходным. Раз в год им полагалось свидание с родственниками.
Перед свиданием каждый зек переодевался в гражданский костюм и подвергался тотальному обыску (шмону). Вот как эту операцию (по описанию Александра Солженицына) проводил чекист по фамилии Красногубенький: «Красногубенький открыл портсигар зека, просмотрел мундштуки всех папирос, не запрятано ли что в них, поковырял меж спичек в коробке, нет ли чего под ними, проверил рубчики носового платка, не зашито ли что — и ничего другого в карманах не обнаружил. Тогда, просунув руки между нижней рубашкой и расстёгнутым пиджаком, он обхлопал весь корпус Нержина, нащупывая, нет ли чего засунутого под рубашку или между рубашкой и манишкой. Потом он присел на корточки и тесным обхватом двух горстей провёл сверху вниз по одной ноге Нержина, затем подругой…».
Только после такой унизительной процедуры зеков из шарашки загоняли в автобусы и везли в близлежащую тюрьму, где их уже ждали родные и близкие.
Начальник учреждения тщательно инструктировал надзирателей, сопровождавших зеков. В инструктаж входили: напоминание о важности и секретности учреждения, разъяснение о закоренелости государственных преступников, утверждение о возможности любых провокаций с их стороны. Особый акцент делался на том, чтобы заключённый говорил с посетившим его родственником только на семейно-бытовые темы. Какие-либо передачи в процессе встречи строжайше запрещались.
Заключённый и его посетитель находились в отдельном помещении под присмотром бдительного надзирателя и могли общаться в течение получаса. При любом нарушении свидание тотчас же прекращалось.
Руководство шарашек придавало большое значение вербовке осведомителей. Их называли стукачами. Завербованные должны были регулярно сообщать куратору о настроениях зеков, их намерениях, о запрещённых предметах и книгах, которые попали в стены шарашки. За свой труд стукачи получали ежемесячное денежное довольствие. В послевоенные годы оно составляло 150 рублей. Как правило, зеки вычисляли стукачей и сторонились их.
Особый расцвет шарашки пережили, когда Сталин поручил Лаврентию Берии курировать атомный проект. Понадобились тысячи специалистов в разных областях. Они были оперативно осуждены и пополнили собой контингенты многочисленных «спецотделов». Лаврентий Берия не зря имел репутацию отличного администратора-управленца. Зачастую он лично составлял списки тех специалистов, которых органы должны срочно «изобличить» и впаять им самые модные тогда сроки: «десятку» или «четвертак».
Лаврентий Палыч повесил у себя в кабинете огромную карту СССР, на которой отмечал новые шарашки. В конце сороковых и начале пятидесятых она была испещрена точками.
К примеру, особое техническое бюро (ОТБ) НКВД создавало новые образцы боеприпасов и новые технологии военно-химического производства. В ОТБ над созданием нового образца противогаза трудился бывший начальник Военно-химического управления Красной армии, доктор химических наук, заключённый Я.М. Фишман.
Особое техбюро было создано на Казанском пороховом заводе №40. Контингент ОТБ составляли инженерно-технические работники пороховой промышленности и бывшие работники завода №40, обвиненные во вредительстве и осуждённые на длительные сроки заключения. Также ОТБ вело разработку и освоение порохов, в том числе к реактивным снарядам знаменитых «катюш».
Оглотков (Горбат. п. НГГ) Алькин Душин Жарков Кульдішов Баландин (Симб. губ.)
Клишкін Власенко Сакунов Кучерявенко (Глухів)
Кириченко Бондаренко Білоус Страшний (Новомоск. Дніпроп.)